Шрифт:
– О, рыбка! – оживилась Ики. – Я могу приготовить! Я умею! Чего улыбаетесь? Рыбу точно умею! Я поварихой в группу шла!
– Останешься поварихой! – решила Кошка Мэй. – Займись едой, только быстрей.
Ики сразу потеряла уверенность и позвала на помощь мастера Ченя. Вместе они подробно исследовали то, что принесла Кошка Мэй, и после колебаний кое-что разложили в центре сарая.
Мы подергали везде и нажали! – сообщила Ики робко. – Ничего не разогрелось, не разбухло, не запахло. Значит, вот это – готовая еда. Можно есть. Наверно, можно. Мастер Чень так считает. Он пробовал, и пока что жив…
Беглецы без приглашения тут же расселись в круг и принялись за очень поздний ужин – совсем как одна дружная семья. Даже угрюмая Робкая Весна очнулась и подсела к общему кругу, потому что очень хотела есть. Толстяк Мень с виноватым видом вернул ей дыродел. Бабушке Нико уступили почетное место рядом с едой.
Еда оказалась… странной, как и все в новом мире. Но по крайней мере они поели. И накатила вялость. Умотала всех проклятая биозащита!
– Братья, не расслабляться! – устало пробормотала Кошка Мэй. – Сил нет, я понимаю-сочувствую. Но надо выставить охрану. Мы не знаем, почему напали местные, но они напали, и я заметила, у них оружие было. Без охраны нельзя, братья!
Предложение не вызвало энтузиазма. Все украдкой поглядывали на кучу травы. Сейчас и такое ложе казалось элитной ночевальной ячейкой! Потом Чень с силой потер изуродованное шрамами лицо и вздохнул:
– Кошка Мэй сказала «надо». Мастер Чень согласный. Дели по сменам, Кошка Мэй. Наверняка уже решила, кому с кем?
Женщина неуверенно повела пальцами.
– Я делила, – призналась она. – Ох. И делила, и делила. И решила: пусть Ян Хэк разделит. Он профессор, он с фактами умеет работать, он про нас все понял. Ему и делить. Я вот не поняла, как он чиновников определил.
И Кошка Мэй внутренне усмехнулась. Пусть неприятную работу Ян Хэк делает, пусть недовольство на него копится! Как он разделит, интересно?
– Да, Ян Хэк, как про худышку узнал? – оживился мастер Чень. – А вот я не узнал, мне худышка Уй даже понравилась!
– Я ученый и поэт, – спокойно отозвался профессор. – Умею подмечать факты и выделять суть. Жизнь сделала нас всех очень разными. Я жизнь прожил и очень хорошо это вижу. Вижу каждого.
И Ян Хэк подарил уроду безучастный взгляд. Мастер Чень почему-то смешался и отвернулся.
– Первая смена – Кошка Мэй и хувентус Сунь, – сказал неожиданно Ян Хэк.
Кошка Мэй еле сдержалась, чтоб не вспыхнуть от чувств. Хувентус подарил ей загадочный и серьезный взгляд.
– За ними бабушка Нико и уважаемый богатырь Мень, – продолжил Ян Хэк. – Потом я и нюйка Ики. Мастер Чень с Робкой Весной в охране последние, вам досталось больше всех, отдыхайте. Мастер Чень, ты единственный знаешь, как выключить осветительный шар – сделай это. Ики, иди ко мне, нам вставать вместе и спать рядом…
Старого профессора проводили озадаченными взглядами все без исключения. Он явно разделил на пары по каким-то признакам – но вот по каким? Что он узнал про всех, что разделил столь странным образом?
Кошка Мэй и стройный хувентус выскользнули в темноту. На беглецов наконец опустилась ночь, так непохожая на ночи родины – без тотальной сети наблюдения, без россыпи спутников на низких орбитах, без сполохов небесной рекламы и сияния разметок полетных коридоров. Только вдалеке смутным малиновым светом напоминал о себе мегаполис.
Фэй Цайпань включил связь. Нет, сначала-то он хотел брехальник выкинуть в бассейн, уж очень не к месту тот начал зудеть. Так удачно сложилось! Жена на курорте, где-то там… непонятно где, но далеко, раз не появляется, и умница Дяньчи давно спит, и как не посетить понятливую нюйку террасой ниже? А тут брехальник. И надо бы его выкинуть в бассейн, и чуть не выкинул уже, да призадумался. Он ведь не просто так зудит, брехальник-то. Кому-то что-то надо, вот что это значит. И стоило бы включить связь да пошипеть, так пошипеть, чтоб надолго желание зудеть начальнику выветрилось! И он уже собрался пошипеть, и даже слюны подкопил. А потом струсил. Вдруг пошипит на кого не надо? Вдруг это сам распределяльщик средств континента интересуется, как дочку ищут?! Ух, что тогда будет! Распределяльщик – он не слюной, он ядом шипеть может!
Так что Фэй Цайпань просто включил связь. И не ошибся.
Лицо главного полицая округа было багровым, даже в глазах красные прожилки. Вот как сердился главный полицай!
– С нюйкой играешься?! – сразу завизжал главный полицай. – Лоботомник! А у меня дворец воет! Немедля инженеров ко мне! Есть у тебя инженеры?! Лоботомник! И сам ко мне! Чтоб немедля!
Когда сам главный полицай округа визжит, чтоб немедля, лучше бежать. И Фэй Цайпань побежал.
Вот что за неудачный вечер? Хотя утро хорошо начиналось, и днем ничего не предвещало, а как сразу навалилось к темноте! Наследница распределяльщика всех средств континента пропала, и станция перемещений сгорела так неудачно. Хорошо, референт знает, что делать. И можно бы заглянуть к понятливой нюйке террасой ниже, и даже заглянул – но вот главный полицай визжит, и надо бежать! И дома-то тоже беда! Дяньчи, умничка и послушница, отчего-то бьется в истерике! А спрашиваешь, что случилось – только заикается! Так ведь и спрашивать некогда, главный полицай визжит! Так что Фэй Цайпань дал на всякий случай слугам по загривкам – вот и всё, что успел. И на полной скорости в управление. Тут не до соблюдения правил. Да и не помял никого, так, немного разве что.