Спустя минуту подняв взор, я вглядывалась в глаза Луи-Сезара.

— Скажите мне, что она была уже мертва, что ничего не чувствовала! — В моем голосе сквозило отчаянье, а отражение лица в зеркале у камина являло широко распахнутые, затравленные глаза. Это были глаза женщины, повидавшей на своем веку много ужасных вещей, нежели я.

— Мадемуазель, поверьте, я жажду сделать для вас все, что в моей власти, но я не понимаю, о чем вы спрашиваете.

Раф гладил мои волосы и растирал спину успокаивающими круговыми движениями.

— Это было видение, mia stella, просто видение, — шептал он. — У тебя и раньше они бывали; ты знаешь, что эти картины сотрутся со временем.

Я мотала головой, дрожа в его руках, пока он не привлек меня ближе. Я сжимала его с такой силой, что если бы он был человеком, то испытал бы боль.

— Не как это. Никогда как это. Они замучили ее, а затем сожгли живьем, и я не могла… я просто стояла там… — Мне хотелось выговориться, но я прикусила свою нижнюю губу, не позволяя себе сделать это. Иначе я снова окунулась бы в ужасный холод того места, а затем все мысли сосредоточились бы на единственном источнике тепла. Мне не нужно думать об этом, я не буду, и это забудется. Но, повторяя про себя слова Рафа, я понимала, что обманываю себя.

За всю мою жизнь у меня были тысячи видений о прошлом и о будущем, но ни одного мало-мальски приятного. В своих видениях я видела много разных ужасных вещей, но ничто никогда не затрагивало меня так, как это. Со временем и практикой, я научилась выбрасывать из головы то, что видела, относясь к этому так же, как другие люди к тревожным новостям по телевидению, как к чему-то не имеющему к ним непосредственного отношения и не совсем реальному. Но до этого мне никогда не приходилось принимать активного участия в видениях, обонять запахи и испытывать страх перед кем-то, кто был участником тех событий. Это можно было сравнить с ужасной автомобильной аварией, одно дело, когда ты проезжаешь мимо нее, и совсем другое, когда являешься одним из пострадавших. Я не думала, что смогу в ближайшее время забыть вид женщины.

— Mon Dieu, вы видели Франсуазу? — Луи-Сезар с ошарашенным видом сделал шаг по направлению к нам, и я глубже вжалась в кресло.

— Не трогайте меня! — Раньше, исходивший от него непонятный аромат напоминал мне некие дорогие духи, сейчас же он казался запахом поджаренной плоти женщины. Я не только не желала, чтобы он дотрагивался до меня, я даже не хотела, чтобы он находился со мной в одной комнате.

Он отступил, нахмурившись сильнее.

— Примите мои искренние извинения, мадемуазель. Я ни при каких обстоятельствах не пожелал бы, чтобы вы стали свидетельницей этого.

Раф взглянул на него поверх моей головы.

— Вы удовлетворены, синьоры? Я говорил вам, что нам пока не следует использовать Слезы, что, когда она уже расстроена или больна, видения не желательны. Но никто не слушает. Возможно, теперь вы поймете. — Он замолчал, когда Мирча появился у моего локтя и вручил ему неполный хрустальный бокал.

— Пусть она выпьет это, — скомандовал он, и Раф немедленно повиновался.

— Но я ничего не делал, — выпалил Луи-Сезар. — У меня даже нет их с собой.

Раф проигнорировал его.

— Выпей это, mia Stella; это должно помочь тебе. — Он обосновался рядом со мной в большом кресле, и я в течение нескольких минут потягивала виски, пока мое дыхание не выровнялось. Оно было настолько крепким, что я ощущала, как оно разъедает мою гортань, стекая внутрь, но эффект превзошел все мои ожидания. В какой-то степени это помогло отодвинуть воспоминания на задний план. Я осознала, что комкаю в руках некогда исправно сидящий кашемировый сюртук Рафа, сжав его до размеров выжатого, скрученного месива. Я отпустила ткань, и он улыбнулся.

— У меня есть другие, Кэсси. Тебе лучше, и я рядом. Думай об этом, а не о каком бы то ни было из твоих Видений.

Это был прекрасный совет, но у меня не получалось следовать ему. Всякий раз, когда я натыкалась взглядом на Луи-Сезара, образы угрожали завладеть мной снова. Почему Сенат хотел, чтобы я увидела что-то сегодня вечером, особенно нечто, подобное этому? Что он сотворил со мной, чтобы сделать видение настолько отличным от обычного?

— Мне нужно принять ванну, — объявила я резко. Главным образом, это было поводом убежать от Луи-Сезара, но в данном случае я могла без зазрения совести воспользоваться им.

Мирча взял меня за руку и проводил к двери напротив лестничной площадки.

— Тут находится ванная комната, и в ней должна быть приготовлена одежда. Я велю принести еду, пока ты купаешься, и мы поговорим, как ты будешь готова. Если тебе что-нибудь понадобится, не стесняйся, спрашивай. — Кивнув, я отдала ему почти пустой стакан, и убежала в прохладный, лазурный оазис выложенной плиткой ванной.

Ванна была достаточно широкой, чтобы ее можно было принять за сауну, и я с удовольствием влезла в нее, как только скинула с себя разодранную одежду. Повернув кран с горячей водой до упора, я откинулась назад, настолько утомленная, что в течение минуты просто пялилась на кусок мыла, испытывая желание, чтобы кто-нибудь потер мне спину. К счастью, беспокоящие меня эмоции отошли на второй план, оставляя меня с ощущением пустоты внутри. Я была истощена физически, а теперь и мое психическое состояние было не многим лучше.