Самое, пожалуй, трудное: вы должны представлять сцену визуально, отслеживать перемещения и действия персонажей, мысленно отождествлять себя с каждым и проговаривать его/ее слова – лучше вслух, чтобы иметь уверенность в естественном звучании речи.

В этот момент проверяется, насколько глубоко вы погрузились в свою историю, легко ли вам жить в мире своих героев, думать, чувствовать и говорить за них. Чтобы дело пошло быстрее, я советую нарисовать чертеж комнаты, расставить в ней мебель и обозначить, где находятся персонажи. Бросьте взгляд на чертеж, напрягите воображение и действуйте, ведите сцену!

И не забудьте про Глеба, который молчит.

С возрастом мы убеждаемся в справедливости многих набивших оскомину истин, и одна из них такова: русский язык могуч, велик и богат. Слов в нем не счесть, и к тому же имеется масса возможностей варьировать и изменять их, придавая то ласковый, то иронический, то вежливый, грубый или иной оттенок. Не будучи языковедом, я все же рискну предположить, что славянские языки в сравнении с английским обладают большим преимуществом за счет свободного порядка слов в предложении и развитой системы суффиксов. Можно сказать: «Он придет завтра», «Завтра он придет», «Придет он завтра» – и каждая из этих фраз имеет свой темп в звуковом выражении и несколько отличный оттенок смысла.

Спомощью суффиксов можно произвести от корневого слова ряд вариаций, выражающих нежность, пренебрежение, уменьшение, увеличение и т. д. Возьмем, например, слово «рука». В уменьшительно-ласкательном варианте от него происходят «ручка», «рученька», «ручечка». Слово «ручища», к которому так и просятся синонимы «лапа», «лапища», является преувеличением с оттенком грубости; «ручонка», в зависимости от контекста, может выражать ласку или пренебрежение. Если обратиться к чешскому языку, то в этом отношении он абсолютно адекватен русскому – на чешском можно сказать «рука», «ручка», «ручинька», «ручичка» (у маленьких детей), а большая рука будет «ручиско».

С «рукой» на английском («hand») таких метаморфоз не совершишь, тут для выражения эмоционального оттенка или габаритов необходимы прилагательные – маленькая рука, большая, жалкая и тощая, мощная и огромная.

Еще один пример – слово «приятный» и его производные: «приятненький», «приятнейший», «приятственный», «приятель», «приятствовать», «приятность», «неприятность», «неприятель»… Нам понятно, что определение «приятнейший господин» носит иронический оттенок, что «приятель» занимает среднюю позицию между «знакомым» и «другом», что «неприятность» можно варьировать по глубине и выразить другими словами: «неудача», «несчастье», «злосчастье», «горе», «беда», «лихо».

Замены слова «сказал» обсуждались в предыдущей главе, и, как было отмечено, некоторые из этих глаголов «речевой атрибутики» имеют дополнительный смысл, связанный с тембром голоса, с эмоциональным состоянием говорящего и даже с его умственными способностями.

Я считаю, что всякую простую мысль на русском языке можно выразить десятью способами, а всякую сложную – сотней. Вот и выражайте. Плавно, красиво, динамично, пугающе, вежливо, грубовато, резко – так, как требуется в вашем повествовании. И не забудьте избегать таких опасностей, как паразитные слова, рифмовка глагольных окончаний и отглагольных существительных, повторение однокорневых слов, несоответствие между глаголом и требуемым действием. Но этих проблем, связанных со словами, мы коснемся в следующей главе, а сейчас поговорим о стилистике и стиле.

Стилистика – теоретический раздел литературной науки. Рассматриваются выразительные свойства языка в художественных произведениях. Предмет ее изучения в точности не определен, и мы не будем касаться этого вопроса. Для нас важнее ознакомиться с некоторыми стилистическими фигурами, приемами и образными выражениями – с тем, чтобы использовать их в тексте.

Аллитерация – усиление выразительности речи с помощью повторения согласных звуков. Советую использовать этот прием в прямой речи персонажей в моменты кульминации, особого накала страстей и в тех случаях, когда нужно описать нечто величественное, грандиозное. Но злоупотреблять им не стоит. В «Поэтическом словаре» Квятковского дается ряд примеров аллитерации в стихах и прозе. Более всего мне нравится отрывок из Бальмонта:

Аллюзия – намек на хорошо известный факт с помощью укоренившегося в массовом сознании слова, выражения. Часто имеет иронический оттенок. Если не вдаваться в тонкости, аллюзия близка к иносказанию (аллегории). Например, указание на хрущевскую эпоху может выглядеть так: «Это случилось в годы, когда по полям нашей страны торжественно маршировала кукуруза».

Антитеза – противопоставление понятий с целью усиления контраста. В «Поэтическом словаре» А. Квятковского дан пример из Державина: «Я – царь, я – раб, я – червь, я – бог». Для прозаиков эта стилистическая фигура, в частности, интересна тем, что на ее основе можно придумать яркие названия произведений. Классики использовали это в полной мере: «Война и мир» (Лев Толстой), «Принц и нищий» (Марк Твен), «Преступление и наказание» (Достоевский), «Красное и черное» (Стендаль).