Шрифт:
Звонят до сих пор.
Следующие заказчики тоже выпускали детский спектакль. И тоже меня «сосватали» знакомые. Я до сих пор думаю: за что мне все это? А может, через этот дурдом все-таки надо было пройти…
Экзальтированная дама постбальзаковского возраста руководила этим предприятием. Одинокая дама предклимактерического периода. Несостоявшаяся актриса. В общем, умри все живое. До этого театр выпустил три спектакля, своего помещения в центре не имел, а офис находился на краю географии. Так и хотелось спросить: а время там московское? Все суетились, создавая видимость работы, но при этом никто ничего не делал. И каждый раз я выслушивала жалобы о том, что все только и хотят всё развалить. Если я звонила, чтобы уточнить какую-то мелочь, выслушивала тираду минут на десять. Она, казалось, лучше меня знает, что и как мне надо делать, кому и когда звонить, как и что писать. По ее логике, позвони я в редакции, театральные критики вереницей потянулись бы на спектакль, а уж телевизионщики сами вставали бы в очередь. Объяснить ей, что спектакль «продать» практически невозможно, было нереально.
— У вас в спектакле нет звезд, нет интриги и скандала. За что зацепиться?
— Но ведь спектакль такой многогранный! И зачем обязательно устраивать скандал?
— Чтобы об этом написали.
— Это же детский спектакль. В конце концов, президент обозначил детское и юношеское направление как одно из самых приоритетных. А на деле — все по-прежнему.
— Гонорары мне тоже президент будет выплачивать?
— А это здесь при чем?
— При том. Если я приношу «горячий» материал, он оплачивается дороже. А театральные рецензии сейчас мало кому нужны. Разве что в специализированных изданиях.
— Ужасное время!
Правда, со мной был заключен договор на месяц. Все, как у больших. Когда срок моих полномочий подошел к концу, я облегченно вздохнула. Но не тут-то было! Мне поведали, что объем выполненной мной работы недостаточен для выплаты гонорара. К тому же они — бюджетная организация, и при любой проверке неприятности им гарантированы. Причем деньги мне должны были выплатить просто смешные. Начав говорить о моем безответственном подходе к делу, шефиня принялась мне рассказывать, что я получаю больше, чем она, не делая при этом практически ничего. Я, как могла, попыталась объяснить, что не стоит так откровенно вешать мне на уши спагетти. Не для того они у меня, уши то есть, существуют. Не подействовало. Потом дошло до смешного. Бухгалтер стала рассказывать, что входит в мои обязанности и каким образом они должны выполняться! Оказывается, в рекламе у нас все доки. Только непонятно, зачем сдернули меня…
Пришлось проваландаться еще месяц. К счастью, время пролетело незаметно. Я уже прикидывала, на что потрачу деньги, но… мне было суждено их получить только через три месяца!
Потом, наверное, через год, когда я уже немного разобралась, что к чему, нарисовались престранные заказчики. Между собой мы их звали «японцы», поскольку они имели непосредственное отношение к японской кухне — наши смекалистые ребята на волне популярности суси и сасими организовали сеть ресторанов с кухней Страны восходящего солнца. Меня сначала попросили пристроить несколько текстов об их детище в центральной прессе, но ребята явно не просчитали бюджет. Тогда передо мной поставили еще более невыполнимую на ту пору задачу — написать для шефа доклад. О том, что я понятия не имею, как это делается, не могло быть и речи.
— Напиши минут на пятнадцать. Еще лучше — на полчаса.
— А сколько это будет в страницах?
— Кто ж его знает?
— И на какую тему?
— Давай вместе подумаем… Например, так: проблематика развития сетевого ресторанного бизнеса на примере компании… далее по тексту.
Мы набросали тезисы. Получалось негусто.
— Ты звони, если что.
— Конечно.
Дома я попыталась соорудить что-то более-менее читабельное. Поскольку этим видом творчества я занималась в свободное от работы время, а именно — ночью, получалось не так чтобы. Полазила в Интернете, скачав оттуда всю возможную информацию о японской кухне. В голове замельтешило от названий, которые преследовали меня неотступно. И уж совсем не было никакого спасения от неблагозвучного для нашего уха названия «сукияки». Ну что ты будешь делать?
Позвонила Анюте в надежде, что та еще не забыла, чему ее учили на экономическом факультете, и хоть какую-то часть работы удастся завершить. Она сначала долго выясняла, зачем мне это надо, а потом засыпала мудреными терминами, воспринимать которые во втором часу ночи было выше моих сил. Но тем не менее что-то стало вырисовываться. Я уже отличала франшизу от тендера, что несомненно было неслыханным прогрессом. Потихоньку я наклепала текст на пять страниц. Много это или мало? Посмотрю завтра. Сегодня уже пальцы заплетаются и компьютер не успевает подчеркивать опечатки. И даже лениться было «в лом».
На следующий день я обнаружила электронное послание от Анюты. В графе «ТЕМА» значилось: Фудзияма. «Издевается, паразитка!» — подумала я, но, прочитав этот шедевр, в корне поменяла отношение к отправительнице. На экране красовались стройные ряды строф:
Он сперва себе стрельнул в висок — Палец левой ноги оторвал, Кровью выпачкал весь потолок — Ведь кишки он стамеской вскрывал. Фудзияма не яма — гора Над священной и быстрой рекой. Ямамото — такой генерал, Харакири — обычай такой. А у калия есть цианид, Генерал им кололся до слез. Утопиться хотел, паразит — Утюга до реки не донес. Фудзияма не яма — гора Над священной и быстрой рекой. Ямамото — такой генерал, Харакири — обычай такой. Скорый поезд в Киото спешил — Генерал под него не успел, Изо всех своих старческих сил Под последний трамвай угодил. Фудзияма не яма — гора Над священной и быстрой рекой. Ямамото — такой генерал, Харакири — обычай такой. Вот и кончен печальный рассказ О великой, но страстной любви. О судьбе Ямамото не раз Сочинит Голливуд боевик. Фудзияма не яма — гора Над священной и быстрой рекой. Ямамото — такой генерал, Харакири — обычай такой. Икебана не пища — цветы, Гейши их собирали в букет, Самураи уж очень круты, Не достать на кабуки билет! Фудзияма не яма — гора Над священной и быстрой рекой. Ямамото — такой генерал, Харакири — обычай такой. Фудзияма не яма — гора! Камикадзе любили саке. Цунами бушевало в Консю, Кимоно на Хоккайдо в ходу. Фудзияма не яма — гора Над священной и быстрой рекой. Ямамото — такой генерал, Харакири — обычай такой. Фудзияма не яма — гора! Чио-Чио-сан, если б знала Джиу-джитсу, дзюдо, карате, Не случилось бы с ней ничего! Фудзияма не яма — гора Над священной и быстрой рекой. Ямамото — такой генерал, Харакири — обычай такой [10] .10
Текст «Фудзиямы» принес в редакцию в начале 90-х мой коллега-журналист. Ее авторство мне неизвестно.
Это сразу подняло настроение и напомнило о том, что жизнь прекрасна. И это удивительно. Я промучилась еще какое-то время и решила опытным путем выяснить, сколько минут я уже наработала. Прочитала написанное вслух. Получилось что-то около семи минут. Этакий полуфабрикат. Позвонила «японцам» и попросила добавить фактуры. Сам Шеф и его непроницаемый Зам удостоили меня аудиенции. Примерно полчаса они рассказывали мне о принципах работы компании и о ее достижениях, о перспективах развития и сотрудничестве с зарубежными партнерами. Я поблагодарила и откланялась.