Выбравшись из-за занавесок, я выбежала в коридор и почти тут же остановилась, тихо вскрикнув, прежде чем успела закрыть рукой рот.

На полу лицом вверх лежал мужчина, и хотя его глаза оставались открытыми, сомневаться не приходилось, что он умер. Его горло было вскрыто от уха до уха настолько глубоко, что оставалось загадкой, как его голова все еще соединялась с шеей. Под телом мужчины растеклась алая лужа крови, и мое горло сдавил рвотный рефлекс, на который у меня в тот момент совершенно точно не было времени.

Едкий дым поднимался по лестнице, и я начала кашлять, вытирая слезившиеся глаза. По всей видимости, Джимми поджег дом. Вот почему он задержался перед уходом. Опустившись на колени так, чтобы не задеть мертвое тело, я попыталась вглядеться вниз через пелену слез.

Спустившись по лестнице на первый этаж в надежде выбраться из дома через входную дверь, я поняла, что было уже слишком поздно. Жар и дым оказались настолько интенсивными, что мне пришлось отступить назад.

Вскарабкавшись на второй этаж, я пыталась лихорадочно думать, что делать дальше. В спальне и в кабинете было несколько окон, а во внутреннем дворе должно было расти хотя бы одно дерево. Это, скорее всего, могло оказаться моей единственной возможностью выбраться.

Поднявшись на ноги, я рванулась в кабинет, и, захлопнув за собой дверь, постаралась проморгать слезы. Пройдя к окну, я попыталась открыть ставни, но они отказывались поддаваться. После нескольких бесполезных попыток я в отчаянии огляделась по сторонам и, схватив двумя руками наиболее увесистую компьютерную деталь, со всей силы ударила ею по стеклу, на котором сразу же расползлась паутина трещин. После третьего удара стекло разлетелось на большие осколки, образовав обширное отверстие.

Во дворе действительно росло дерево, но оно находилось в нескольких метрах от окна, и мне нужно было прыгнуть, чтобы до него добраться. Посмотрев вниз, я старалась не терять самообладание, понимая, что если промахнусь, то, как минимум, сломаю себе ногу.

Максимально пригнувшись, я пролезла через окно и, оттолкнувшись от ставней, прыгнула к дереву.

Мои пальцы успели ухватиться за ветку, но под весом моего тела мышцы рук сковало от боли, и я чуть не сорвалась вниз. Рывком, обхватив ногами ветку, я подтянулась ближе к стволу, в процессе чего тонкие ветки зацепились за мои волосы, и я дернула головой, чтобы освободиться. Так как лазила я по деревьям с подросткового возраста, то у меня не заняло много времени, чтобы спуститься на землю. В тот момент, когда мои ноги достигли твердой поверхности, раздался оглушительный грохот, сопровождаемый треском лопавшегося стекла, и я без оглядки бросилась к своей машине.

Вернувшись домой, я сразу же направилась в ванную. От меня разило едкой гарью, ладони кровоточили от саднивших порезов, а свитер с брюками были испорчены без всякой надежды на восстановление.

После душа я поспешно высушила волосы и заплела их в две косы, перетянув белыми резинками в точности, как это было у Бритни.

Во время плетения я невольно вернулась мыслями к подслушанному разговору Джимми с убитым, и мои руки застыли в волосах. Он сказал: «квартира той девчонки». Ладно… теперь, по крайней мере, я точно знала, кто разворотил мою квартиру в поисках рюкзака Марка.

Заклеив пластырем царапины на руках и несколько более глубоких порезов на ногах выше колен, я натянула латексные перчатки, чтобы ненароком не запачкать кровью чей-нибудь стакан.

Изучив свое лицо в зеркале, я обнаружила, что на скуле наливался заметный кровоподтек, который медленно подбирался к глазу и который к завтрашнему дню обещал выглядеть совсем жутко. Фантастика. Этим вечером оставалось рассчитывать только на густой слой макияжа и плохую освещенность в баре.

Высыпав содержимое бумажного пакета, который отдала мне Тиш, я закусила губу в нерешительности. На кровати лежали черный топ, белая блузка, школьная мини-юбка и длинные гольфы. Все это не являлось ужасающе откровенным, но, определенно, оголяло больше, чем мне бы хотелось для того, чтобы чувствовать себя комфортно.

Тем не менее, взглянув на часы, я понимала, что у меня не оставалось времени на чрезмерную разборчивость. Быстро переодевшись, я завязала блузку в узел под грудью и закатала рукава. Мне не нужно было изображение, чтобы знать, как Бритни носила этот костюм, тем не менее, у меня не хватало духу заставить себя взглянуть в зеркало, чтобы оценить, насколько отражение в зеркале было похоже на оригинал. Моя грудь была заметно больше, чем у Бритни, и это смущающе подчеркивалось довольно откровенным вырезом, но у меня не оставалось времени на то, чтобы что-то с этим сделать. Вдев в уши серебряные кольца, я взяла со стола жесткий диск Марка и направилась к квартире Сиджи.

Когда она открыла дверь, ее рот открылся.

— Ты, должно быть, шутишь, — сухо произнесла она, оглядев мой костюм, но я взмахнула рукой, чтобы ее прервать. Она, в любом случае, вряд ли являлась поклонницей Бритни.

— Это для работы, — пояснила я, переходя на то, что меня действительно волновало: — Послушай, мне нужна твоя помощь.

— Слушаю, — осторожно произнесла она, и я протянула ей жесткий диск.

— Один мой друг… отдал мне это. Можешь помочь мне разобраться, что это такое?