— Не будет глух к мольбам страждущих.

— Тот, кто ведом богами Севера…

— Не знает слова «невозможно».

Обряд посвящения длинный. Я едва запомнил все, что обязан был произнести. Андрей стоял с серьезным видом и тихо повторял за мной. Да, это всего лишь слова. Да, это всего лишь традиция. Да, это всего лишь красивый ритуал. Но я видел его глаза. Глаза маленького человека, который знал, что такое настоящая боль и что значит потерять близких людей. И повторяя за мной эти бесхитростные слова, Андрей Волков расправлял плечи. Да, ему многое придется пережить и многое сделать. Но сегодня его первый светлый день после череды потерь и неудач. День, когда он обрел новую семью. Семью воинов.

— Я буду с вами, — твердо сказал он. — Всегда…

— Тот, кто встал рядом… Должен хранить свою честь и… свой меч.

Андрей как-то ошалело принял подарок. Не поверил, что отныне это его оружие. Обвел нас всех взглядом и расплакался… Черт побери! Даже вечно хмурый Мэдд и тот прослезился. Вэльд тоже смахнул слезу, хотя выглядел невозмутимым и серьезным.

Потом был большой праздник. Нет, никто не напился. Никаких хмельных разговоров и задушевных бесед. Андрею желали удачи в будущих делах и битвах. Богатой добычи в походах и любви красивых женщин. Да, Андрей, сегодня твой день…

Мы уезжали из города. Впереди лежал долгий путь. Если умирающий Влад не ошибся, то нам потребуется десять дней, чтобы добраться до места, указанного на карте. Во дворе стояли оседланные лошади с притороченными седельными сумками и нетерпеливо били копытами по земле.

Мэдд подгонял близнецов, которые что-то забыли сделать, а гном Дарби осматривал взятые в дорогу продукты. Ничего особенного — привычный набор скитальцев Асперанорра. Немного вина, вяленое мясо, крупы и сухофрукты. Чайный, а точнее, травяной сбор и пряности. Я потратился на табак. Кстати, вы знаете — курю очень редко. Все же трубка — это не сигарета, и на бегу ее не выкуришь. Для трубки нужны покой и подходящее настроение. Тем более что лучше ее никому не показывать. Я еще после посещения оружейной лавки не отошел. Хватит с меня непонятных сюрпризов.

— Эх, дьявол, как же хорошо сегодня! — зевнул и забросил на лошадь чересседельные сумки.

— Да, мастер! — буркнул Мэдд. — Погода как по заказу! Слава богам!

— Кстати, нищий бродяга опять здесь, — тихо буркнул Рэйнар, затягивая подпругу седла.

— Где именно? — дернул я бровью.

— Недалеко от ворот. Сидит под деревом.

— Ты уверен, что это именно он?

— Конечно. Даром я за ними весь день бродил?

— Ну раз так, глянем, что там за нищий такой.

Когда все было готово, мы кивнули провожавшему нас хозяину и двинулись к воротам. Я проехал ворота первым. Посмотрел на нищего, который устроился под деревом напротив нашей гостиницы, и хмыкнул. Ободранный, грязный. Да, в Сьерра хватает оборванцев, но этот слишком ненатурально выглядел. Все у него было «слишком». Слишком грязная одежда, слишком угрюмый, слишком много заплат на лохмотьях и слишком умный взгляд. И фальшь сквозила в каждом движении.

Он сидел, покачиваясь из стороны в сторону, словно погрузился в раздумья. Только глаза по сторонам бегали. Не знаю, какого дьявола он тут делал, но мне это не понравилось. Я тронул лошадь и направил на него. Подъехал поближе, остановился и внимательно посмотрел ему в лицо.

Нищий затравленно оглянулся по сторонам и поднял на меня глаза:

— Пожалейте бедного странника, потерявшего здоровье на королевской службе…

Я, даже не дослушав его причитаний, скривился и хмыкнул:

— Nu i kakogo hrena tebe zdesj nuzno, pridurok?

39

Дорога шла вдоль морского побережья. Она больше походила на широкую тропу, нежели на дорогу, ведущую в самый крупный город на побережье. Но ничего странного в этом не было. Как рассказал мне Дарби, севернее шел еще один путь. Там и постоялых дворов было побольше, и небольшие деревни встречались, и дороги получше. Но для нас она не подходила — слишком большой крюк получался.

Тропа извивалась между высокими белыми скалами. Иногда дорога шла по прибрежной полосе, и тогда лошади брели по мелководью, разбрасывали копытами песок и водоросли, выброшенные волнами на берег. Одуряющий морской бриз и теплое солнце делали свое дело. Хотелось лечь, закрыть глаза и расслабиться.

— Мастер Серж, — рядом со мной появился Дарби, — я хотел бы поговорить с вами.

— Говори, — вздохнул я.

Как же, дадут тут расслабиться. Даже не надейся. Как сказал один поэт: «Покой нам только снится…»

— Я тут нарисовал несколько вещей, — начал он и протянул мне несколько листов бумаги.

— Ну давай, порадуй старика, — кивнул я.

Лошади шли спокойно, и ничто не мешало разговаривать. С левой стороны от меня ехал Андрей. Сам! В том смысле, что уже не возникало нужды подсаживать его кому-нибудь за спину. Как только закончился обряд посвящения в семью, Мэдд выбрал для него одну из наших вороных и торжественно вручил повод. Да, вчера был большой день у парня.

Дай ему волю — он бы и спал рядом со своей «ласточкой». Весь вечер бегал в конюшню с морковками и кусками круто посоленного хлеба. Что касается сна — вчера он так и заснул за столом. Слишком много впечатлений навалилось. Пусть и положительных, но от этого не менее утомительных. Разбудили и отправили спать. Через полчаса я заглянул в его комнату и увидел, что парень лежит на кровати, обнимая свой меч. Я даже усмехнулся, вспомнив эту картину. Он и сейчас нет-нет, да поглаживал навершие. Его кацбальгер висел у седла, как и мой бастард.