…Зачем майор приехал в школу? Какую он преследовал цель, когда поднимал из архива дело Яны Петерс? Возможно, ему не давали покоя подозрения следователя Костина, предположившего, что девочку столкнули с крыши. Но следователь, проведя серьёзную работу, был вынужден отказаться от своей версии.

Поэтому, если разобраться, не было никакой необходимости повторно обращаться к трагической истории. Да, формально майор вполне мог увязать в один клубок дело Петерс и убийство бизнесмена Померанцева: Яна являлась дочкой главной свидетельницы.

Но что двигало Андреем на самом деле?

Наверное, он находился под влиянием непонятного и загадочного чувства, охватывающего майора всякий раз, когда он вспоминал о Виктории. Ему хотелось знать всё, что связано с этой женщиной. А служебное положение предоставляло бескрайние возможности для кропотливого и всестороннего исследования.

Лиза отработала полдня на устном переводе в кардиологическом центре, куда приехала делегация из Австралии, подивилась прелестям колониального произношения. Директор отпустила сотрудницу пораньше – восстанавливать силы. Лиза восстановилась, пока ехала на машине домой. Чем не отдых – знай крути баранку и вовремя уворачивайся от всяких уродов, страдающих дальтонизмом, кретинизмом и отсутствием инстинкта самосохранения.

На дороге лежала рыхлая серая каша, автомобиль мотало из стороны в сторону. Коммунальные службы пребывали в глубокой депрессии. Эмпирическим путём они установили, что километраж очищенных сегодня дорог прямо пропорционален интенсивности завтрашнего снегопада. И решили не гневить природу.

Заехав в магазин и сделав нелёгкий выбор в пользу некачественной, но зато самой дешёвой туалетной бумаги, Лиза нос к носу столкнулась с бывшим мужем, Иваном.

– О, Лиза, привет! – радостно поздоровался экс.

– Привет, – без особого энтузиазма отозвалась девушка.

Она сразу бросила ревнивый взгляд на корзинку мужа. Там громоздились невиданные деликатесы – например, сырокопчёная колбаса, сёмга в вакуумной упаковке, багет с хрустящей корочкой, творожные сырки.

Да, всё это казалось Лизе деликатесом – она ощутила голодный спазм желудка. С утра ограничилась пустым чаем, рассудив, что нечего себя баловать после шикарной воскресной трапезы. В обед перехватила три печеньки у Жанны. А дома её ждала банка паштета.

В Лизиной корзинке болтался рулон серой сморщенной туалетной бумаги и пачка самого дешёвого чая.

– Как дела? – поинтересовался Иван.

– Попробуй догадаться! – язвительно ответила Лиза.

Когда они составляли супружескую пару (целую вечность назад!) – на них оборачивались. Это был гармоничный союз двух красивых молодых людей. Вместе Иван и Лиза смотрелись изумительно.

По отдельности – тоже.

Сейчас Ваня стоял и весело пялился на бывшую жену – высокий, широкоплечий. Пуховик из блестящей красной ткани и яркий, небрежно намотанный шарф очень ему шли, радовали взор сочными красками. На щеках Вани горел здоровый румянец, карие глаза сияли, светлые кудри золотились.

Давным-давно, а если точнее – восемь лет назад – влюблённая, ослеплённая счастьем, Лиза не сомневалась: она выходит замуж за доброго молодца, Ивана-царевича. Потребовалось время, чтобы понять – это не Иван-царевич, а Ванечка-дурак. Или даже придурок. Весёлый и игривый, как пудель, безответственный, ненадёжный…

– Давно мы не виделись, – сверкнул обаятельной улыбкой муж. – Ты классно выглядишь, и такая же красивая, как прежде. Только под глазами тени.

– Работаю много. Двадцать часов в сутки, – желчно хмыкнула Лиза.

– Меня всегда восхищало твоё трудолюбие! Двадцать часов – это перебор. Побереги здоровье.

– Выхода нет, милый, – зло ответила девушка.

Но её недовольство осталось незамеченным. Ваня излучал радостное возбуждение и смотрел на Лизу едва ли не с восторгом.

Ясно, почему даже спустя четыре года после развода дочери Лизина мама продолжала горестно вздыхать, вспоминая Ванечку. Зять был чудесным – милый, обходительный. Дочь не разделяла её позицию. В первый год после развода её колотило от злости при мысли о Ване-дурачке. Сейчас, конечно, она уже успокоилась.

– Тут рядом маленькая кафешка, зайдём, посидим? – предложил Иван. – Нам же есть о чём поговорить, правда?

Лиза на мгновение застыла. Перспектива поужинать полноценно, а не закусить дома тошнотворным рыбным паштетом, её окрылила. Желудок продолжал корчиться в муках, словно грешник, истязаемый чертями. Есть хотелось невероятно, как заключённому концлагеря.

– Ты меня приглашаешь? – уточнила Лиза.

Сама она в кафе-рестораны не ходила, только если отправят сопровождать иностранную делегацию. Но в компании иностранцев поесть не удавалось, приходилось безостановочно переводить, еда стыла на тарелке. Обычно Лиза торопливо хватала куски, когда компания уже готовилась уходить.