— Понятно, — протянул Лайм, но Флора чувствовала потребность объяснить свою позицию подробнее.

— Поверь, я счастлива с тобой, — шептала она, не отводя прекрасных глаз от его лица. — Но тебе вовсе не нужно жениться на мне, — Флора сделала паузу, потому что говорить почему-то стало трудно, — для того… чтобы… ты мог сделать со мной это. Я сама тебя хочу. Теперь понимаешь? — И она начала торопливо расстегивать свою блузку.

— Ты действительно так считаешь? — неожиданно нежно спросил Лайм.

Он подхватил ее на руки, отнес в спальню и положил на кровать. Медленно, мучительно медленно он снял с нее одежду, а потом разделся сам. Нежные, дразнящие ласки доводили Флору до исступления. Она чувствовала, что умрет, если он сейчас же не возьмет ее.

— Пожалуйста, — выгибаясь всем телом, чуть не рыдала она.

Лайм усмехнулся.

— Что?

— Иди же ко мне!

— Нет, — насмешливо возразил он.

— Но почему, почему, почему?! — разочарованно выкрикнула она.

— Я не сделаю этого, пока ты не согласишься стать моей женой, — твердо ответил он, продолжая ласкать ее.

— Зачем тебе это? — простонала Флора, изнывая от желания.

— Я люблю тебя. И ты меня тоже, правда?

— Да.

— Тогда в чем же дело? Я никогда не любил раньше, — тихо произнес он. — Даже не знал, что способен на такое. А настоящее чувство должно быть скреплено браком, по крайней мере, с моей точки зрения. Может, я несколько старомоден, но честен.

Так просто было бы уступить, ответив «да»! Но Флора ценой огромных усилий сделала последнюю попытку к сопротивлению.

— Я не согласна с тобой.

— Придется согласиться. Любовь означает свадьбу и семью.

— Нет, нет! — из последних сил спорила она. — Вот мои родители…

— Да причем здесь твои родители? — возразил Лайм. — Они и мы — это разные люди!

— Господи, ну почему нам обязательно надо жениться! Я всегда считала, что мужчины не стремятся обременять себя узами брака.

Лайм ни секунды не колебался с ответом.

— Потому что мне нужно обладать тобой. Потому что ты моя, Флора, — властно произнес он тоном, не допускавшим возражений.

И она поняла, что ей предстоит играть эту роль всю жизнь: изображать из себя крепость, которую постоянно надо завоевывать…

— Так ты выйдешь за меня? — вновь потребовал Лайм ответа, возобновляя свои ласки.

У нее уже не осталось сил сопротивляться.

— О да, — выдохнула Флора, чувствуя, что сейчас потеряет сознание. — Да, да!

Неожиданно Лайм отстранился, поднял валявшиеся на полу брюки и сунул руку в карман, доставая оттуда пакетик с презервативом. Флора не знала, плакать ли, оттого что наслаждение оттягивается или радоваться тому, что он так заботится о ней.

— Ты хорошо подготовился, — язвительно заметила она. Он показал ей язык. — Они что, всегда при тебе? — поддразнила его Флора.

Лайм хитро прищурился.

— Ты хочешь знать, когда я их купил?

— Да, очень.

— В тот день, когда впервые тебя увидел, — невозмутимо объяснил он. — Из твоего офиса я прямым ходом отправился в аптеку. А по дороге зашел к ювелиру и купил кольцо с изумрудом. Это ужасно, да?

— Да, — млея от удовольствия, прошептала Флора и засмеялась.

— Вот и я тоже так считаю, — согласился Лайм, привлекая ее к себе.

И он овладел ею, на мгновение замерев, ибо почувствовал воздвигнутый девственностью барьер. Флора заметила растерянное, счастливое и благодарное выражение, промелькнувшее на лице любимого.

Так он покорил неприступную крепость по имени Флора.

Вздрогнув, Флора очнулась от воспоминаний. Это надо же так размечтаться на работе, да еще когда ее ждут. Она торопливо вытерлась, оделась и внимательно посмотрела на себя в зеркало. Глаза ее светились какой-то томной нежностью, слишком ясно давая понять, что этой ночью она спала не больше трех часов.

Ну, Лайм, спасибо! — усмехнулась она.

Как ни странно, после душа вместо того, чтобы обрести бодрость, она как-то расслабилась. Сосредоточиться на предстоящих переговорах было трудновато.