Он несколько секунд помолчал.

— Входим в лес.

— Мы уже почти на месте, честное слово!

— Если там та тварь, что ранила Карлтон, без разницы, будете ли вы там, Блейк.

— Ты не поверишь.

— Что вы можете такого, чего не можем мы?

На это я не знала, что сказать, потом остановилась на одном:

— Я иногда умею чуять оборотней и вампиров.

— Экстрасенс тоже может.

— А стрелять в них она умеет?

Он коротко засмеялся:

— Это вряд ли. Входим в лес.

— Тилфорд, подождите, бога ради!

— Мы уже почти здесь! — сказал Эдуард почти на крике, наш внедорожник вышел из поворота — и тут Эдуард так ударил по тормозам, что если бы не напряженная нога и не держись я за ручку — ткнулась бы мордой в приборную доску.

— Какого хрена, Эд... Тед?

— Что там у вас? — спросил Тилфорд.

— Грузовик посреди дороги, — ответила я.

—Авария?

Грузовик лежал вверх колесами, кабина наполовину сплющена, окна выбиты, будто он перевернулся.

—Ага.

— Пострадавшие?

Мы с Эдуардом смотрели на грузовик.

— Не видим ни одного пока, — ответила я.

— Если есть пострадавшие, можем направить туда сотрудника местной полиции.

Эдуард держал руку на дверной ручке, но выходить не спешил. Я тронула его за руку.

— Перезвоним вам, — сказала я и отдала Эдуарду телефон.

Он убрал телефон в карман, и мы стали смотреть на перевернутый грузовик, а потом на деревья, подступившие так близко к дороге.

— Неестественный вид у грузовика, — сказала я.

— Тут нет места перевернуться такому грузовику, — сказал Эдуард. — Он мог бы оказаться в деревьях, мог свалиться на бок, но перевернуться — никак.

— Ага, — согласилась я и отстегнула ремень.

Эдуард свой уже успел отстегнуть. Я повернула на лямке «МП-5», чтобы он был в руках и наготове. У Эдуарда уже был в руках «П-90», но он уронил руку, будто поглаживая «М-4» возле своей ноги.

— Выбираешь оружие? — спросила я, оглядывая деревья со своей стороны.

— От машины с «П-90», а как войдем в лес, переключусь на «М-4».

Я знала, даже не глядя, что он сканирует свою сторону дороги.

— Мой все еще в оружейной мастерской на модификации, — сказала я.

Видны были только деревья, много-много деревьев.

— Я бы мог тебе это сделать.

— Ты в Нью-Мексико. Немножко далековато — стволы отсылать в ремонт.

— Ты сказала «модификация», а не «ремонт».

— Ага.

— Под те спецификации, что я тебе предложил? — спросил он. Голос у него стал очень тихим.

— Ага, — ответила я и услышала, что у меня голос стал таким же.

Голос в таких ситуациях приглушаешь автоматически, хотя с этими оборотнями, сопровождающими нашего вероятного преступника, мы бы их приближения не услышали. Все равно напрягаешься и стараешься слушать, и все время глаза просто жжет от вглядывания в местность. Я попыталась дать им отдохнуть и стала высматривать движение, контур — все, что не похоже на дерево. Что-то не свое в этом пейзаже.

— Ничего не вижу, — наконец сказал Эдуард.

— И я тоже.

— Они это сделали, чтобы не дать нам соединиться с другими маршалами, или это засада на нас? — спросил он.

— Не знаю.

— Три варианта, — сказал он.

Я продолжала осматривать деревья. Тени в них густели. Где-то часа полтора до полной темноты.

— Встаем и идем к охотникам, или замираем здесь, или сваливаем отсюда.

— Ага, — ответил он, и я знала, что он осматривает свой участок не менее внимательно, чем я свой.

— Замереть мы не можем, — сказала я.

— Верно.

— Либо они на нас набросятся, как только мы выйдем из машины, либо подождут, пока мы двинемся к другим маршалам.

— Я бы сделал именно так.

— Блин, — сказала я.

— Бывают моменты, когда мне очень жаль, что у нас значки, — сказал он.

— Потому что иначе мы могли бы сдать назад и сделать ноги.

— Что-то вроде этого, — ответил он.

У меня появилась мысль:

— А что если мы сдадим назад, будто удираем?

— В смысле, чтобы они подумали, будто мы удираем? И это вынудило бы их показаться?

— Ага.

— Мысль хорошая. — Я почувствовала, как он повернулся на сиденье, и он сказал: — Только лучше тебе за руль, а я буду стрелять.