– Какие менты в такой поздний час! – проговорила Инга, но все же села рядом с Герой и Сивым.

Я же устроилась сзади, возле носилок.

Прежде чем закрыть заднюю дверь, я позвала Геру:

– Подойди-ка сюда, что-то дверь не закрывается!

Когда Гера обошел автобус, я прошептала:

– Сможешь где-нибудь по пути притормозить и огреть Сивого по голове? А я возьму на себя Ингу…

– Да ты что! – он отшатнулся от меня. – Я машину достал, сделал, что ты просила – но это уж чересчур!

– Боишься, – прошипела я, – а что человека на смерть везут, это тебе наплевать!

– Да я его и знать не знаю! – возмутился Гера. – Первый раз в жизни вижу! С какого перепуга я своей жизнью рисковать должен? Не говоря уж о казенном имуществе! Да с меня начальство голову снимет, если с машиной что случится!

Я хотела сказать, что за машину он должен беспокоиться в самую последнюю очередь, поскольку раньше нас просто могут пристукнуть, когда мы станем не нужны, но решила не беспокоить человека зря.

– Что вы там возитесь? – выкрикнула Инга. – Времени нет!

– Уже едем! – отозвалась я и закрыла заднюю дверь микроавтобуса, окинув Геру суровым взглядом.

Автобус тронулся с места, выехал за ворота и помчался в сторону выезда из города.

На Поклонной горе мы разминулись с машиной «Скорой помощи», которая с включенной мигалкой ехала в направлении Удельного проспекта. Я проводила эту машину насмешливым взглядом – если это те, о ком я думаю, через несколько минут их ждет большое разочарование… сами виноваты, нечего было опаздывать!

Проехав Озерки, микроавтобус свернул на Выборгское шоссе, по которому Гера хотел выехать на кольцевую дорогу.

Я заботливо поправила простыню.

Сбоку из-под нее выглядывала неподвижная рука.

Я положила на нее свою ладонь.

Рука Ивана была холодная и немного влажная. Пульс едва прощупывался, и я снова почувствовала острый приступ жалости и сочувствия. Я слегка сжала его руку, и мне показалось, что мужская рука шевельнулась в ответном пожатии. Но, скорее всего, я выдавала желаемое за действительное – Иван был без сознания, похитители накачали его какой-то дрянью, чтобы без проблем провезти в самолет под видом тяжелобольного…

Я погладила его по руке: где-то я читала, что даже люди в коме чувствуют заботу и внимание окружающих, и это внимание помогает их выздоровлению. В каком-то фильме герой даже разговаривал со своей находящейся в коме подругой, чтобы она чувствовала его присутствие. Пусть и Иван почувствует, что он не одинок! Пусть знает, что я его непременно спасу!

И тут, словно в ответ на мое прикосновение, рука Ивана немного сжалась. На этот раз я не могла ошибиться, он действительно шевельнул пальцами!

Я снова сжала его руку – и в ответ почувствовала слабое, но вполне ощутимое пожатие.

А потом он пошевелил головой и едва слышно застонал!

Никакого сомнения, он начал понемногу приходить в себя!

Но теперь я боялась другого: если похитительница услышит его стон, она остановит машину и сделает новый укол или придумает что-нибудь еще похуже! Пока он стонал очень тихо, и шум мотора заглушал эти звуки, но что будет дальше?

И вдруг, когда я не находила себе места от беспокойства, машину резко тряхнуло, она развернулась поперек дороги и едва не перевернулась. Иван, который уже начал приходить в себя, свалился с носилок на пол автобуса, застонал и приподнялся.

– Где я? Что со мной? – проговорил он, пытаясь сорвать бинты с лица.

Голос его звучал глухо из-за бинтов.

– Тихо! – зашептала я, склонившись к нему. – Тихо, а то тебя услышат!

– Это ты, Василиса? – прошептал он едва слышно.

– Ну вот, ты меня уже узнал, значит, все не так плохо! Но только не шуми, а то сюда придут, и нам с тобой не поздоровится…

К счастью, похитителям в этот момент было не до нас с Иваном.

– Ты что – сдурел?! – взвизгнула впереди Инга, как только пришла в себя после удара. – Первый день за рулем?

– Колесо проколол! – оправдывался Гера, пытаясь выбраться из кабины. – У меня запаска есть, сейчас поменяю!

– Сивый, помоги ему, а то этот безрукий целый час провозится, и мы на самолет опоздаем! – распорядилась Инга.

Ее подручный, недовольно ворча, выбрался вслед за Герой, и они занялись заменой колеса. А Инга повернулась ко мне и спросила через окошко:

– Как там наш пассажир?

– Все в порядке! – поспешила я заверить ее. – Даже не шелохнулся! Спит, как младенец!