Шрифт:
Между щербатыми надгробиями прямо передо мной что-то шевельнулось.
– Элвис?
Из-за каменного креста появился темный силуэт.
От неожиданности я вздрогнула и негромко ахнула.
– Прошу прощения. – У меня дрожал голос. – Я ищу своего кота.
Незнакомец ничего не ответил.
На меня вдруг налетел вихрь оглушительных звуков: хруст веток, шелест листвы, собственный бешено скачущий пульс. На память мгновенно пришли все те сотни передач о нераскрытых преступлениях, которые я смотрела с мамой и которые начинались в точности с такой сцены: девушка, стоящая в одиночестве там, где ей не следовало находиться, и не сводящая глаз с парня, который готовится на нее напасть.
Я отступила на шаг назад, и жирная грязь с чмоканьем сомкнулась вокруг моих лодыжек, точно рука, пытающаяся удержать меня на месте.
«Не надо, пожалуйста».
Налетевший порыв ветра взметнул длинные волосы незнакомца и запутался в подоле легкого белого платья.
Платье!
Меня охватило невыразимое облегчение. Это была девушка.
– Вы не видели тут серо-белого сиамского кота? Найду – прибью поганца.
И вновь молчание.
В этот миг луна вышла из-за тучи, и я поняла, что на незнакомке надето вовсе не платье. На ней была ночная рубашка. Кто стал бы разгуливать по кладбищу в ночной рубашке?
Только псих.
Или лунатик.
Я знала, что лунатиков нельзя будить, но оставить ее ночью одну среди могил тоже не могла.
– Эй? Вы меня слышите?
Девушка не шелохнулась и продолжала смотреть на меня, словно могла различить в темноте мои черты. У меня засосало под ложечкой. Я отвела глаза, лишь бы только не видеть этого пугающего выражения. Мой взгляд упал на основание креста.
Девушка была босиком, как и я, только ее ноги не касались земли.
Я заморгала, не желая признавать другую возможность. Наверное, это все игра лунного света и тени. Я взглянула на свои ступни, облепленные грязью, потом перевела взгляд со своих ног на ее.
Они были бледными и девственно чистыми.
Комок белого меха метнулся между нами и бросился в мою сторону.
Элвис.
Я схватила его, пока не сбежал снова. Он зашипел, извернулся и располосовал мою руку когтями. Я выронила его, и он рванул через лужайку к воротам. С бьющимся сердцем я смотрела, как кот протиснулся под ними и был таков.
Я оглянулась на каменный крест.
Незнакомка исчезла, не оставив на влажной земле и следа.
Не обращая внимания на кровь, сочившуюся из царапин, я пошла к выходу, пытаясь придумать какое-нибудь разумное объяснение появлению на кладбище девушки в ночной рубашке. Мне пришлось напоминать себе, что я не верю в привидения.
Глава 2. Царапая поверхность
Когда я выбралась обратно на освещенный тротуар, Элвиса уже и след простыл. Проходивший мимо парень с рюкзаком на одном плече, заметив мои босые ноги, по щиколотку облепленные грязью, странно на меня покосился. Наверное, принял за бродяжку.
Руки у меня перестали трястись только тогда, когда тем ный кампус остался позади и я очутилась на оживленной Оу-стрит. Сегодня я была рада даже туристам, фотографирующимся на ступеньках Лестницы Экзорциста [2] .
2
Каменная лестница, расположенная в Джорджтауне, одном из районов Вашингтона, стала местной достопримечательностью после выхода фильма «Изгоняющий дьявола», одна из знаменитых сцен которого снималась на этой лестнице. За ней закрепилось неофициальное название Лестница Экзорциста.
Все произошедшее на кладбище внезапно стало казаться невероятно далеким, и я уже готова была посмеяться над собственными страхами.
Та девушка не была ни призрачной, ни полупрозрачной, как привидения в фильмах. Она выглядела как самый обычный человек.
Если не считать того, что ее ноги не касались земли.
Или все-таки касались?
Может, в лунном свете мне это просто почудилось? А ноги у нее не были грязными, потому что она стояла на сухом месте. К тому времени, когда впереди показался мой квартал, застроенный вплотную притиснутыми один к другому домами, я успела придумать добрый десяток возможных объяснений.
Элвис растянулся на крыльце, всем своим видом выражая покорность и скуку. Стоило бы оставить его на улице, чтобы в следующий раз знал, как убегать, но я любила этого поганца.
Как-то раз я вернулась из школы в слезах. Мы делали в классе подарки ко Дню отца, и я оказалась единственной, у кого не было папы. Он ушел, когда мне было пять, и никогда больше не объявлялся. Мама тогда утерла мои слезы и сказала: «Зато никому из них сегодня не купят котенка».
Так благодаря Элвису один из худших дней в моей жизни стал одним из лучших.
Я открыла дверь, и он прошмыгнул в дом.
– Скажи спасибо, что я вообще тебя впустила.
В коридоре пахло томатным соусом и чесноком. Из кухни доносился мамин голос:
– Нет, в эти выходные я занята. И в следующие тоже. Прошу прощения, мне нужно бежать. Кажется, моя дочка вернулась. Кеннеди?
– Это я, мам.
– Ты была у Элль? Я уже собиралась тебе звонить.
Я переступила через порог в тот самый момент, когда она повесила трубку.
– Не совсем.
Она бросила на меня взгляд, и деревянная ложка выскользнула из ее руки, заляпав белый кафельный пол потеками рыжего соуса.