Возвращаясь к «полетам» сестры Марии, необходимо заметить, что сегодня ученые вовсе не исключают возможность такого явления, хотя по-прежнему не могут его полностью объяснить. Вот что пишет об этом автор книги «Житие преподобной Марии из Агреды» Джеймс А. Каррико: «То, что сестра Мария действительно многократно посещала Америку, подтверждают документы испанских конкистадоров, французских исследователей и абсолютно идентичные рассказы различных индейских племен, живущих друг от друга на расстоянии многих тысяч миль. В любой фундаментальной книге по истории юго-западной части США можно найти упоминание об этом мистическом явлении, беспрецедентном в истории мира». 

Прежде чем обратиться к судьбе несчастного Призрака, давайте поговорим о здании, в котором разворачивались события. Как в книге, так и во всех ее кино— и сценических версиях здание Оперы является полноправным действующим лицом. И это далеко не случайно. По своему воздействию на умы парижан Опера немногим уступает воспетому Гюго собору Парижской Богоматери. Она фигурирует во всех туристических путеводителях, хотя в свое время ее архитектор, Шарль Гарнье, выслушал немало упреков относительно своего детища. Императрица Гвгения, от которой в немалой степени зависела судьба проекта, называла Оперу безвкусицей и говорила, что в ней «нет стиля». К счастью, архитектор догадался вовремя подать остроумную реплику. «Это стиль Наполеона Третьего, мадам», — ответил он, и судьба здания была решена. Несмотря на то что в конкурсе проектов участвовал 171 архитектор, жюри отдало предпочтение именно Опере Гарнье.

Замысел Гарнье и вправду был довольно смелым: в здании он совместил элементы испанского иезуитского стиля XVII века со стилем итальянского фасада эпохи Ренессанса. Опера строилась долго. Основной помехой стали подземные воды, которые постоянно скапливались под фундаментом. Шарль Гарнье был почти в отчаянии: вода могла стать серьезной опасностью для будущего строения. Но в конце концов выход удалось найти: архитектор изолировал подвальные помещения, наиболее подверженные затоплению, при помощи двойной стены. Сам подземный приток запрудили, вследствие чего на самом нижнем подвальном уровне образовалось настоящее озеро.

Еще до завершения строительства вокруг Оперы ходили самые разные слухи. Во многом они были связаны с тем, что во времена Парижской коммуны революционеры заняли подвалы недостроенного здания. Часть из них превратилась в тюрьмы, а в некоторых, по слухам, совершались и казни. Еще одно бедствие постигло Оперу 28 октября 1873 года. В почти завершенном здании случился страшный пожар. Но уже спустя два года все строительные работы были завершены.

Здание получилось просто огромным. По данным знатоков, архитектурные чертежи проекта, если бы их положили в ряд, протянулись бы на 33 километра! Леру привел несколько разрозненных статистических данных, но даже этот неполный перечень внушает уважение: «В здании 2531 дверь и 7593 ключа их отпирающих; строение отапливают 14 печей; если соединить все газовые трубы, то получится труба длиною в 25 километров; 9 резервуаров и два накопителя вмещают 84000 литров воды, распределяемой по 22 829 трубам, диаметром от 60 до 120 см… За музыкантами закреплено фойе с сотней шкафов для хранения инструментов». Таков был дом, ставший местом обитания знаменитого Призрака Оперы…

Первое представление в Опере состоялось 15 января 1875 года. На тот момент это был крупнейший театр в Европе. Но довольно скоро стали поговаривать, что здание проклято. Поводом послужила история падения огромной люстры, произошедшего во время спектакля «Фауст» (эта сцена стала одним из эффектных кадров в последующих киноверсиях «Призрака Оперы»). Правда, жертвой стала всего одна консьержка. Едва ли такое было возможно — достаточно взглянуть на люстру и представить себе траекторию ее падения… Как и многие парижские слухи, история с люстрой на поверку оказалась сильно преувеличенной. Люстра осталась на месте, упал лишь один из ее 800-килограммовых противовесов, удерживающих массивную конструкцию. Позднее удалось выяснить, что произошло возгорание электрической проводки на чердачном этаже и огонь пережег канат, на котором держался противовес. Но слухи об этом печальном событии не прекращались очень долго…

Легенды о человеке, выдававшем себя за Призрака Парижской оперы, появились позже. Леру писал свою знаменитую книгу, основываясь на уже существовавшем мифе. Но в 1907 году миф неожиданно получил реальное подтверждение… Разумеется, никто не организовывал экспедиций в подвалы Оперы, чтобы найти Эрика. Все было более прозаично: меценат Альфред Кларк подарил театру коллекцию фонографических записей, и для нее потребовалось хранилище. В поисках подходящего места рабочие разбили стену и обнаружили небольшое помещение. В нем был найден скелет с ассиметричным строением черепа. Тогда кто-то из администрации вспомнил об Эрике, хотя известно о нем было не так уж и много…

Если принять во внимание разные варианты кинолент о Призраке Оперы, то можно выделить три факта, на которых, собственно, и строится образ Эрика. Прежде всего этот человек был настоящим гением. Но одновременно с этим — чудовищем, по крайней мере, внешне. Наконец, Эрик был влюблен в молодую талантливую певицу Кристину Даэ… Эти сведения о Призраке вполне соответствуют действительности, правда, в несколько преувеличенном виде.

Судя по строению найденного черепа, Эрик действительно не был красавцем. Но и чудовищем его назвать сложно, несмотря на очевидное уродство. В разных вариантах биографии Эрика (его фамилии история не сохранила) немало разночтений. Одни исследователи утверждают, что он родом из Персии. Другие полагают, что Персию он только посещал и обучился там фокусам и чревовещанию. Как бы то ни было, первую часть своей жизни Эрик провел в скитаниях. Он путешествовал из страны в страну, зарабатывая на жизнь выступлениями на ярмарках. Однажды он приехал в Париж — как раз в то время, когда Гарнье ломал голову над тем, как отвести подземные воды из-под фундамента здания. По одним данным, Эрик оказал архитектору помощь в решении этой проблемы, по другим — он просто работал на стройке каменщиком. Но, так или иначе, ему удалось получить от администрации театра разрешение построить себе в огромных подвалах Оперы небольшую квартирку… Там он и остался жить.