— Но вы всерьез собирались жениться на ней. — В ночи голос Сары прозвучал мягко и едва слышно.

— Она стала бы прекрасной женой для офицера.

— Вы служили в армии?

— Нет. Я собирался купить патент на офицерский чин в полку Алекса Рэндалла, поскольку в академии мы стали друзьями. Но… обстоятельства изменились.

— Из вас получился бы хороший офицер, — с теплотой произнесла Сара.

— Мне тоже хотелось бы так думать. — Он криво улыбнулся. — Это намного более почетно, чем быть сыщиком уголовного полицейского суда.

— Но ведь сыщик чаще вершит правосудие и борется за справедливость, — заметила она.

Роб поразился тому, как четко она определила суть его профессии. Сара была права: работа сыщика временами бывала грязной и отвратительной, но Роб и впрямь умудрялся привнести в мир капельку справедливости.

— А ваша спутница? Она не могла быть самой лучшей хотя бы потому, что оставила вас.

Потеря Кэсси была еще свежей раной и причиняла ему сильную боль.

— Она была храброй, рисковой и доброй. Она много ездила, и мы редко бывали вместе, но эти дни становились самыми яркими в моей жизни. Я рассчитывал, что когда-нибудь мы заживем вместе, но она полагала, что нас связывает лишь дружба и ничего более.

— Она оказалась права?

Роб открыл было рот, чтобы ответить, но потом спохватился и задумался. Он не согласился с Кэсси, когда она заявила ему, что их связывает лишь дружба, поскольку оба они слишком независимы и самодостаточны для того, чтобы нуждаться в ком-либо еще.

— Она сказала мне, что мы с нею всего лишь друзья, которые иногда делят постель. Тогда я так не думал, но, быть может, она была права. — После долгого молчания он добавил с тоской и сожалением: — Нам могло бы хватить и дружбы, если бы она не встретила мужчину, который покорил ее сердце. Но… она его встретила.

— Значит, встретить романтическую любовь можно, даже потеряв надежду. Эта мысль меня утешает. — Сара немного помолчала, а потом добавила: — Это, конечно, меня не касается, но я буквально сгораю от любопытства, так мне хочется узнать, почему вы перестали быть «достопочтенным Робертом Кармайклом».

Роб лишь пожал плечами в ответ.

— Отец отрекся от меня несколько лет назад. С точки зрения закона он не мог помешать мне именоваться «достопочтенным», но у меня нет никакого желания оспаривать его волю. В моем деле репутация хлыща и денди только вредит.

— Полагаю, вы правы. — Сара издала непонятный звук, словно подавляла зевок. — Я готова заснуть опять, но в амбаре холодно. Как вы полагаете, мы можем прижаться друг к другу без того… чтобы случилось что-либо неприличное?

Роб ненадолго задумался.

— Не уверен.

— А что, если вы ляжете на бок, а я обниму вас сзади? — предложила она.

Он улыбнулся.

— Вы вряд ли согреете меня всего, но да, так будет безопаснее.

— Значит, договорились, — радостно заявила Сара.

Он перевернулся на бок и улегся к ней спиной. Послышалось шуршание сена, когда девушка придвинулась к нему, а потом он почувствовал, как восхитительные женские руки скользнули по его спине. Маленькая теплая ладошка поднырнула ему под руку и устроилась у него на груди. Сара счастливо вздохнула и расслабилась.

Роб последовал ее примеру. Кто бы мог подумать, что он и этот пушистый цыпленок так быстро станут друзьями?

К большому сожалению Сары, проснувшись, она не обнаружила рядом Роба. Теперь она понимала, почему людям так нравится делить одну постель на двоих: она не могла припомнить, когда в последний раз спала так крепко и сладко.

Сара мечтательно представила себе, что произошло бы, если бы у Роба не было табу на соблазнение спасаемых им женщин, но сейчас она была благодарна ему за проявленный здравый смысл. Хотя девственницей ей умирать не хотелось, глупое барахтанье в стоге сена ее тоже не устраивало.

Роб был ее прекрасным рыцарем в сверкающих доспехах, но теперь она понимала, почему «самая лучшая спутница жизни» покинула его. Скорее всего, он был прекрасным партнером для недолгих отношений в постели, но при этом оставался настолько независимым и самостоятельным, что было трудно представить, как он может по-настоящему нуждаться в ком-либо.

Сара лениво потянулась и выбралась из кучи сена. Стояло раннее утро, и дождь уже прекратился. В амбаре было достаточно светло, чтобы разглядеть лошадей. Нет, одного коня. Роб увел охромевшую лошадь, оставив собственного скакуна жевать сено.