— А ты умеешь убеждать, — усмехнулся Дей. — Ладно веди, только помоги встать. И не говори ничего мелкой.

— Не скажу, — пообещал Эребус и подхватил едва стоящего на ногах старого врага. — Хотя и стоило бы, — хмыкнул он позднее вынужденный практически нести его в комнату, где небрежно сгрузил на кровать.

— Спасибо. Я твой должник, — выдохнул Дей и мгновенно уснул.

Эребус покачал головой, принес и поставил на тумбочку у кровати питательную жидкость и блюдо с едой, и лишь затем вышел, плотно прикрыв за собой двери.

Сегодня, заглянув в глаза старого врага, хранитель понял, что и у того есть страшные тайны, оставившие жуткие раны, которые болели до сих пор…

Тахира

Едва Анита поняла, куда ее притащил Табит, ей стало совсем плохо.

— Ты обещал остановить меня! — вырвалось у нее. — Ну же! Давай! Убей! Убей, пока можешь!

— Это не нужно, шерити, — мягко парировал мужчина.

— Нужно… ярость… она уносит… убей!

— Дыши, шерити, просто дыши. Ты сможешь справиться, я верю в тебя.

— Анита! Боги! — ахнул Нифонт, вбегая в зал телепортаций. — Быстрее в регенератор!

— Не нужен регенератор, — хриплое и уже полное боли и отчаяния: — Господи, что же я натворила…

— Ага, вот ты и приходишь в себя, шерити, — Табит подхватил девушку на руки и крепко прижал ее к груди, а сам ментально передал Нифонту: "Быстрее веди, она умирает"

— Прихожу в себя? — слезы потекли из глаз Аниты.

— Раскаяние, шерити, — мягко произнес мужчина, быстро следуя за императором по потайным коридорам. — Когда уходит ярость, приходит раскаяние. Именно потому жнецы и не живут дольше первой вспышки ярости. Раскаяние толкает их на самоубийство. Но ты ведь не слабая, так что не станешь убегать.

— Не стану, — твердо произнесла девушка.

— Да и особо ты ничего не натворила, вообще-то, — Табит опустил Аниту в регенератор.

— Из-за меня погибло столько людей…

— Война жестока, шерити, — он погладил ее по волосам. — Они рано или поздно все равно сцепились бы. Только все было бы намного более страшно. Никто из них не понял бы всего ужаса так быстро, как поняла ты. Их противостояние длится уже давно и вылилось бы в еще больший ужас, чем небольшая стычка.

— Это ты называешь небольшой стычкой?

— Поверь, я знаю, что говорю, — он грустно улыбнулся и коснулся губами ее лба. — А теперь спи, ты должна восстановиться.

— Табит, — Анита ухватилась за руку мужчины и посмотрела на него своими обычными серо-голубыми глазами полными боли, отчаяния и слез, — почему ты не добил меня там? Почему не уничтожил, как чудовище?

— Потому что ты не чудовище, шерити, — просто ответил он. — И тебя не нужно было останавливать — ты сама себя остановила. Ты сама справилась. Сама обуздала жнеца, обуздала ярость, вернула чувства.

— Я не справилась, — слезы заструились по ее щекам. — Нет, Табит, я не справилась. Я не спасла Яна… Потеряла Леля… стольких потеряла…

— Воины знают, на что идут, шерити. Рано или поздно умрем все. А смерть в бою для нас почетна. А теперь успокойся и спи, — он выпрямился и активировал регенератор, нажав дополнительную кнопку для скорейшего усыпления.

— Что с ней произошло? — встревожено спросил Нифонт.

— Она попробовала вкус войны, и он ей не понравился, — негромко ответил Табит.

— Я серьезно.

— Я тоже.

— Страж…

— Я не знаю, почему она сорвалась, но там был настоящий ад. К такому Анита была не готова. Слишком много крови, слишком много смерти, слишком много разрушений. Жнец поглотил ее, она абсолютно слетела с нарезки. Не понимаю, как у нее хватило силы воли вырваться из багрового марева, остановиться. Единственное что могу сказать точно, она больше никогда не сорвется.

— Ты так уверен в этом? — скептичное.

— История знает только еще одного такого жнеца. Единственный срыв стоил ему слишком дорого, но больше ничего подобного не происходило. Он покорил свою силу, так же, как покорила ее она.

— Табит, о ком ты?

— Только между нами, Нифонт, — мужчина повернулся и прямо посмотрел в глаза императора.

— Только между нами, — согласно кивнул тот.

— Руэйдхри, — обронил страж.

— Так я и думал…

— Умен не по годам, — съязвил Табит. — Но тогда зачем толкнул ее в войну, раз способен мыслить разумно?