– На поиски этой станции у него ушло почти два года.

Винди вздохнула, сокрушаясь о несправедливости мира:

– Некоторые посвящали этому всю жизнь и оставались с пустыми руками.

– Алекс хорошо знает свое дело, Винди.

Она встала, подошла к окну и присела на подоконник.

– Вы не требуете ничего взамен? – спросила она.

– Нет. Все бесплатно, – Я протянула ей чип. – Вот координаты и соглашение о передаче всех прав.

– Спасибо. Позабочусь, чтобы ваши заслуги были должным образом отмечены.

– Пожалуйста. Надеюсь, вам пригодится.

Открыв ящик стола, она убрала туда чип:

– Попрошу директора связаться с Алексом. Пусть выразит ему благодарность.

– Было бы неплохо, – заметила я. – Кстати, у меня есть кое-что для тебя.

Я взяла с собой несколько вещей – фрагменты системы жизнеобеспечения, кусок трубы, фильтр, крошечный моторчик. Достав их из портфеля, я подала их Винди. Большинству читателей они покажутся малоинтересными, но я хорошо знала Винди: глаза ее вспыхнули, от напряженности не осталось и следа. Она неуверенно протянула руки, и я вложила предметы ей в ладони.

Винди взяла их, пропуская сквозь себя целые столетия, потом положила на стол и обняла меня:

– Спасибо, Чейз. Ты лучше всех.

– Пожалуйста, – ответила я.

– И все равно я считаю, что вы – грабители могил.

Десять минут спустя она провела меня в офис директора – Луиса Понцио, крайне важной особы. Прямой как стрела, он привык отдавать приказы и относился к себе очень серьезно.

Это был невысокий, узкоглазый и узконосый человек, обладавший невероятной энергией, всегда готовый пожать вам руку и полностью вам довериться. Всем своим видом он будто говорил: «Вы же все понимаете, мы можем доверять друг другу». О его присутствии сразу становилось известно, и все знали, что он склонен поступать по-своему. Все звали его «доктор Понцио», ни в коем случае не «Луи».

Винди рассказала про станцию шэньцзи. Понцио завороженно слушал ее, то и дело улыбаясь. Я мало о нем знала, только то, что он – математик и политический деятель. И в том и в другом не было ничего хорошего: все политики оказывались продажными, а опыт общения с математиками привел меня к вы воду, что их интересуют только секс и числа. Нередко числа стояли на первом месте.

Мы обменялись рукопожатиями и подняли бокалы. Понцио заявил, что его всегда восхищали достижения «Рэйнбоу» и, если он в состоянии чем-то помочь, можно смело к нему обращаться.

Я не раз говорила: сделаешь все как надо – будешь вознагражден. Проведя исследования, Винди смогла точнее установить возраст станции: конец имперской эпохи. Несколько дней спустя она позвонила мне домой, едва сдерживая волнение:

– Похоже, я знаю, кто эта женщина.

Я проснулась поздно и только что вышла из-под душа. Полуодетая, я не стала включать видеосвязь.

– Кто же?

– Лира Кимонити.

– Я должна ее знать?

– Вряд ли. Это первая жена Халифы Торна.

Ага. Торна я знала. Аттила, Богандиль, Торн – одного поля ягода. Именно Торн покончил с Империей, стал единоличным правителем и за четыре года убил миллионы людей, после чего с ним расправилась его же охрана. Он не видел нужды в базовых станциях, расходы на которые истощали казну, и закрыл их все.

– Торн любил затаскивать в постель жен своих подчиненных и офицеров. Лира устроила скандал.

– А-а-а.

– И исчезла.

– Почему ты решила, что женщина на станции – это она?

– Большинство историков считают, что Торн ее изгнал. Возможно, его подручные неверно поняли намерения хозяина, так как позднее он передумал и пытался ее вернуть. А может, просто забыл о своих первоначальных распоряжениях. Так или иначе, человек, которому он ее отдал, не смог отдать ее назад. Узнав о случившемся – в архивных бумагах не уточняется, о чем именно, – он казнил всех причастных к этому делу. Одним из них был… – она сделала паузу, заглядывая в свои заметки, – Абгади Дируш. Был еще один, которого Торн утопил лично, – Беренди Лакато, отвечавший за закрытие базовых станций. А Дируш возглавлял команду, которая проделывала всю работу. В любом случае Лиру никто больше не видел.

– Что ж, – сказала я, – неплохие новости.

– В каком смысле? – удивленно спросила она.

– Предметы от этого повышаются в цене. Все обожают чудовищ. Но ты ведь не думаешь, что он сам бывал на станции?

Похоже, мой вопрос шокировал Винди.

– Нет, – ответила она, – не думаю. Он не любил путешествовать: боялся, что в его отсутствие кто-нибудь захватит власть.

– Жаль.

– Я послала тебе ее фотографию.

Я вывела на экран фото Лиры – рыжеволосой красавицы с большими миндалевидными глазами и притягательной улыбкой. «Как она вообще связалась с Халифой?» – подумала я и тут же сообразила, что хорошая внешность далеко не всегда бывает преимуществом.