С достоинством исполняя обязанности хозяина, Сергей достал из шкафчика банку растворимого кофе, пакетики с чаем и налил всем по кружке кипятка. К Даше подвинул вазочку с конфетами.

– Ешь уж, сладкоежка!

Даша автоматически развернула фантик и положила конфету в рот, надеясь обрести хоть какое-то подобие спокойствия.

Дан наблюдал за этой сценой чуть прищуренными непроницаемыми глазами. Выпив предложенную ему чашечку кофе, крепко пожал руку Сергею, пожелал Даше спокойной ночи и ушел, ничего больше не сказав. Выйдя из подъезда, грязно выругался и с силой пнул свою ни в чем не повинную машину, в ответ неистово взревевшую от страха. Выключив сигнализацию, поспешно уехал, не в состоянии объяснить самому себе своей слишком уж неадекватной реакции.

Закрыв дверь за нежданным гостем, Сергей сел обратно за стол и сурово спросил у огорченной соседки:

– Ты соображаешь, что делаешь? Ты представляешь, что он за тип? Он баб перебрал, ты до стольких и считать-то не умеешь! И его бабенки не чета тебе, между прочим. Ты уж, извини, птичка на их фоне серенькая. Не его полета, учти.

Даша машинально проглотила очередную конфету и потянулась за следующей. Убедившись, что вазочка перед нею пуста, поразилась. И когда она успела ее опустошить? Опомнившись, постаралась остановить досадную проповедь:

– Не надо обо мне так свирепо заботиться. Я за себя сама скажу!

Сергей презрительно зафыркал:

– Да скажешь ты, как же! – и насмешливо ее передразнил: – Я… Э… То… Се… – Ничего ты не скажешь, ты и по пустякам возразить-то боишься. Запуганная и безответная.

С обидой взглянув на него, Даша гордо распрямила плечи и вызывающе бросила:

– Ничего я не боюсь! Я прекрасно умею за себя постоять!

Он насмешливо уточнил:

– Вот как? А почему ты за коммуналку свою часть не платишь? Чего ради я должен за тебя платить?

Дарья мгновенно сникла и уставилась на него испуганными глазами. Чуть слышно прошептала:

– Я же Татьяне деньги отдаю. Она сказала: и за коммунальные услуги тоже. Она сама за них платить будет. Неужели не платит? – и принялась лихорадочно подсчитывать, сколько же накопилась за ней долга за то время, что она здесь живет.

Сергей удовлетворенно хмыкнул.

– Ну что, убедилась, как ты умеешь за себя постоять? Да ты в принципе этого делать не умеешь. Сразу и несуществующие долги на себя принять готова. Да тебя в чем угодно убедить можно, был бы напор достаточный. А уж Данька девок улещать мастак. Учти это!

Даша уныло побрела к себе, сетуя, что ее учат жить все, кому не лень. Но в душе приходилось признавать: он прав. Ее действительно сильно тянуло к Даниилу, причем на чисто животном уровне. Но это ничего не значит. Сергей совершенно верно заметил: они с Даном птицы разного полета и не с руки ей мечтать о райских кущах.

Через неделю они с Галиной Ивановной, мирно болтая о пустяках, шли после работы к автобусной остановке. Внезапно у тротуара остановилась черная машина и громкий голос Дана требовательно произнес:

– Дарья! Садись скорее! Здесь остановка запрещена!

Даша было заколебалась, но, услышав не терпящую возражения команду: Живо! – покорно забралась в машину. Вспомнив слова Сергея, кисло поморщилась. Как же он прав! Ей действительно можно приказать всё, что угодно, был бы тон побезапелляционнее. Другая бы нос задрала и прошла мимо, а она, как дурочка, сама залезла в пасть крокодила. Но тут же попыталась себя оправдать: ведь она не нравится Дану, значит, и беспокоиться ей не о чем. Он не сделал ничего, чтоб она почувствовала себя в роли дичи.

Взглянув назад, увидела ошарашенное лицо Галины Ивановны и горестно вздохнула. Вот она и потеряла расположение благожелательно настроенного к ней человека. А ведь добиться его было вовсе не легко.

Удовлетворенно улыбнувшись, будто и не кричал на нее всего минуту назад, Дан поставил Дашу в известность:

– Я купил билеты на премьеру «Трубадура». Так что мы сейчас едем в театр оперы и балета.

Дарья дико на него посмотрела, ничего не понимая.

– Почему я?

Он чуть фальшиво проговорил, констатируя неприятный для себя факт:

– Да хочется послушать что-нибудь красивое. Но не одному, а с родственной душой, чтобы хоть парой слов перекинуться. А таких в моем окружении нет. Никто не хочет слушать серьезную музыку. Кроме тебя. – И он в упор посмотрел на нее. – Ты же любишь классику?

Даша призадумалась. Что-то не верилось ей в столь возвышенные мотивы.

– Я-то люблю классическую музыку. Но я никогда не поверю, что ее любите вы.

Даниил постарался как можно правдоподобнее обидеться.

– И вот так всегда! Почему ты считаешь, что мужчина не может любить хорошую музыку?