– Спасибо за помощь, – поблагодарила я. – Если будут какие-то новости, мы вам обязательно сообщим.

Мы вышли из магазина. В нем было темно и тихо, как в пещере, а на улице светло, шумно, везде играла музыка, ходили толпы загорелых людей в плавках и купальниках, был слышен шум прибоя.

Мы купили мороженое и сели на лавочку.

– Как хорошо, что не все люди злые. Продавщицы нахамили нам и обозвали ворами, а этот старик был с нами приветливым и помог, – удивился Марат. – Главное в человеке душа, а не внешние понты. Ты расстроена? – осторожно поинтересовался он.

– Да, – искренне ответила я. – Я думала, что кольцо старинное, а оказалось… – я выразительно махнула рукой. – Двадцать три года.

Мое горло сжал спазм. Я могла вот-вот расплакаться от досады.

Марат сочувственно вздохнул.

– Зато осчастливим Надежду Степановну Озерянскую, – попытался меня поддержать он.

Я протянула ему кольцо.

– Возьми. Видеть его не хочу! И не хочу искать никакую Надежду Озерянскую! Она разрушила мои мечты! Никуда я не поеду! Нечего было кольца терять! Обойдется!

Марат взял кольцо и положил его в карман своих джинсовых шорт. Он не пытался меня ни в чем переубедить. Наверное, видел, что я расстроена.

Мороженое мы доели молча.

Я стояла на спасательной вышке и наблюдала за людьми, следила за тем, кому требуется помощь.

Я была подавлена. Так мечтала, что кольцо окажется древним! Так мечтала! Ну почему меня преследуют неудачи? Почему у меня не может толком сбыться мечта? Я не пойму, что, кому-то было трудно потерять старинное кольцо? Почему надо было потерять именно современное?

Напарник Артем видел, что я какая-то взвинченная, и старался лишний раз ни о чем меня не спрашивать. Марат не писал мне сообщений. Тоже не хотел тревожить. И правильно делал. Потому что я сейчас была такая накрученная, что если бы Марат попался мне под руку, я бы ему раньше времени рассказала о блондинке, и он стал бы переживать. Вдруг еще из-за нервов в больницу попадет? Он и так только недавно выписался.

У меня внутри все клокотало и пульсировало. Вся ситуация меня сильно раздражала. Вчера утром я была основательно выбита из колеи. Эта фотография стала для меня шоком. Как гром среди ясного неба!

Мне очень важно чувствовать себя комфортно, важно осознавать, что я – часть мира, что весь мир – это я.

У меня в душе есть некий маяк, на который я ориентируюсь. Когда я вижу его свет, то чувствую гармонию и спокойствие. Когда в моей жизни происходят неприятные события, то я отклоняюсь от курса и вижу маяк не прямо перед собой, а где-то в стороне.

Так вот сейчас я не видела маяка вообще. Он был вне моего поля зрения.

Меня раздражала и вчерашняя фотография, и то, что кольцо оказалось современным и совсем неинтересным. Вот почему так происходит? То все спокойно, то проблемы наваливаются за один день. Как говорится, то пусто, то густо.

Постепенно я успокоилась.

«Ну, если так получилось, значит, так надо, – философски рассудила я. – Вдруг, если бы кольцо оказалось старинным, на нем было бы какое-нибудь древнее проклятие?»

Но скажу честно – хоть я и пыталась себя успокоить, внушить себе, что я не расстроена, но на самом деле я была расстроена. Себя-то не обманешь.

Я услышала шаги на лестнице, которая вела к нам на вышку. Я огляделась. Артем стоял рядом и следил в бинокль за отдыхающими. Тогда кто это поднимается?

Я подошла к лестнице и увидела Марата.

– Это ты? – удивилась я, отходя от лестницы.

Запыхавшийся Марат забрался на площадку. Было видно, что он сильно взволнован. В руках он держал лист бумаги.

Он протянул мне этот лист.

– Полина, – улыбнулся Марат, – я нашел адрес Озерянской. Ты поедешь со мной или я сам?..

Я держала в руках распечатку.

«Озерянская Надежда Степановна. Город Новороссийск, улица Академика Павлова, дом 77».

– Где ты это нашел? – поразилась я.

– В Интернете, – пожал плечами Марат. – Задал поиск по этим инициалам. Людей с такими данными оказалось больше тридцати. Но я сузил поиск по нашему региону, и здесь оказалась одна-единственная Надежда Степановна Озерянская. Ее адрес был написал на сайте объявлений о сдаче жилья отдыхающим. Я уверен, это она. Ты поедешь со мной? Или я один?

Марат лукавил. Он прекрасно знал о моем любопытстве. Оно взяло верх над расстройством.

– Конечно, едем вместе! – безапелляционно заявила я.