Гл.5. (1) Филипп, приведя в порядок дела в Греции, приказал созвать в Коринф представителей от всех государств для того, чтобы установить определенный порядок при сложившемся положении вещей. (2) Здесь Филипп определил условия мира для всей Греции сообразно с заслугами отдельных государств и образовал из всех их общий совет, как бы единый сенат. (3) Одни только лакедемоняне отнеслись с презрением и к царю и к его установлениям, считая не миром, а рабством тот мир, о котором не сами государства договорились, а который дарован победителем. (4) Затем определена была численность вспомогательных отрядов, которые должны были выставить отдельные государства либо в помощь царю в случае нападения на него, либо для использования их под его командой в случае, если он сам объявит войну кому-нибудь. (5) И не было сомнения, что эти приготовления направлены против Персидского государства. (6) Численность вспомогательных отрядов была двести тысяч пехотинцев и пятнадцать тысяч всадников. (7) Сверх этого количества – македонское войско и отряды варваров из покоренных Македонией соседних племен. (8) В начале весны он послал вперед в Азию, подвластную персам, трех полководцев: Пармениона, Аминту и Аттала, (9) сестру которого он незадолго перед тем взял в жены, после того как развелся с матерью Александра, Олимпиадой, заподозрив ее в прелюбодеянии.

Гл.6. (1) Пока собирались вспомогательные войска из Греции, Филипп справил свадьбу дочери своей Клеопатры и Александра, которого он сделал царем Эпира. (2) Свадьба была отпразднована с невероятной пышностью, как это подобало великим царям: и тому, кто выдавал дочь замуж, и тому, кто брал себе жену. (3) Не было недостатка и в великолепных зрелищах; Филипп отправился посмотреть на них без телохранителей, между двумя Александрами, сыном и зятем. (4) Воспользовавшись этим, молодой человек из македонской знати, по имени Павсаний, ни в ком не возбуждавший подозрений, стал в узком проходе и заколол Филиппа, когда тот шел мимо него; так день веселья превратился в день погребальных рыданий: (5) Павсаний этот еще в ранней юности подвергся насилию со стороны Аттала, причем этот и без того позорный поступок тот сделал еще более гнусным: (6) приведя Павсания на пир и напоив его допьяна неразбавленным вином, Аттал сделал его жертвой не только своей похоти, но предоставил его и остальным своим сотрапезникам, словно Павсаний был продажным распутником, так что Павсаний стал посмешищем в глазах своих сверстников. (7) Тяжко оскорбленный, Павсаний несколько раз обращался с жалобами к Филиппу. (8) Павсанию отводили глаза ложными обещаниями, да еще и подшучивали над ним, а врагу его – он видел – дали почетную должность военачальника; поэтому он обратил свой гнев против Филиппа и, не будучи в состоянии отомстить обидчику, отмстил несправедливому судье.

Гл.7. (1) Думали также, что Павсаний был подослан Олимпиадой, матерью Александра, да и сам Александр не был, по-видимому, не осведомлен о том, что замышляется убийство его отца, (2) ибо Олимпиада не менее страдала от того, что ее отвергли и предпочли ей Клеопатру, чем Павсаний от своего позора. (3) Александр же опасался встретить соперника в лице брата, рожденного мачехой, от этого-то и у него однажды уже произошла ссора во время пира сначала с Атталом, а потом и с самим отцом, (4) причем дело дошло до того, что Филипп гонялся за Александром с обнаженным мечом и друзья едва умолили царя не убивать сына. (5) По этой причине Александр вместе с матерью удалился сначала к своему дяде по матери в Эпир, а оттуда к иллирийскому царю. (6) С отцом, который звал его обратно, Александр примирился неохотно и вернулся против своей воли, уступив только просьбам родственников. (7) Олимпиада со своей стороны побуждала своего брата Александра, царя Эпира, к войне с Филиппом и достигла бы цели, если бы Филипп не сделал Александра своим зятем, выдав за него дочь. (8) Полагали, что и тот и другая, Александр и Олимпиада, в своем озлоблении толкнули Павсания, негодовавшего на безнаказанность своего оскорбителя, на такое страшное злодеяние. (9) Олимпиада, по-видимому, держала наготове коней для убийцы на случай его бегства. (10) Когда же она, услыхав об убийстве царя, поспешила на похороны под предлогом исполнения последнего долга, то она в ту же ночь возложила на голову висевшего на кресте Павсания золотой венец. Никто, кроме нее, не мог отважиться на это, раз после Филиппа остался сын. (11) Спустя немного дней она сожгла снятый с креста труп убийцы над останками своего мужа и приказала насыпать холм на том же месте; она позаботилась и о том, чтобы ежегодно приносились умершему жертвы согласно с верованиями народа. (12) Затем Олимпиада принудила Клеопатру, из-за которой Филипп развелся с ней, повеситься, сперва умертвив в объятиях матери ее дочь. Зрелищем повесившейся соперницы она утолила свою месть, которой она поспешила достичь, убив мужа. (13) Наконец, она посвятила Аполлону меч, которым был заколот царь, от имени Мирталы; это имя Олимпиада носила в младенчестве. (14) Все это она делала настолько открыто, как будто она боялась, что преступление, совершенное ею, будет приписано не ей.

Гл.8. (1) Филипп умер сорока семи лет, процарствовав двадцать пять лет. (2) От танцовщицы из Ларисы у него был сын Арридей, царствовавший после Александра. (3) Было у него и еще много сыновей от разных браков, в которые он, как было в обычае у царей, вступал не раз; некоторые из этих сыновей умерли естественной, другие насильственной смертью. (4) Царь этот больше любил оружие, чем пиры, (5) и самые огромные богатства были для него только средствами для войны; (6) он более заботился о приобретении богатств, чем об их сохранении, (7) поэтому, постоянно занимаясь грабежом, он постоянно нуждался. К милосердию и к вероломству он был одинаково склонен. Любой прием, который вел к победе, не был постыдным в его глазах. (8) В беседах был и льстив и коварен, на словах обещал больше, чем выполнял. Мастер и на серьезные дела и на шутки. (9) Друзей ценил по выгоде, а не по достоинству. Ненавидя, притворяться милостивым, сеять ненависть между двумя друзьями и при этом ладить с обоими – вошло у него в привычку. (10) Как оратор, он был красноречив, изобретателен и остроумен; изощренность его речи сочеталась с легкостью, и сама эта легкость была изощренной. (11) Филиппу наследовал сын его Александр, который и доблестями и пороками превзошел отца. (12) Способы у того и другого побеждать были различны: Александр вел войны открыто, Филипп пользовался военными хитростями. Филипп радовался, если ему удавалось обмануть врагов, Александр – если ему удавалось разбить их в открытом бою. (13) Филипп был более благоразумен, Александр – великодушен. (14) Отец умел скрывать гнев, а часто даже подавлять его; если же вспыхивал гневом Александр, то он мстил немедленно и не зная никакой меры в отмщении. (15) И тот и другой слишком любили вино, но в опьянении их пороки проявлялись по-разному. У «отца было в обыкновении прямо с пира бросаться на врага, схватываться с ним, безрассудно подвергаться опасности; Александр же в опьянении свирепствовал не против врагов, но против своих приближенных. (16) Поэтому Филипп часто покидал бой, получив раны сам, а Александр нередко покидал пир, убив друга. (17) Филипп меж друзей не хотел держаться по-царски, Александр же и с друзьями хотел быть царем. Отец хотел, чтоб его любили, сын, чтобы его боялись. (18) Интерес к наукам был одинаков у обоих. У отца было больше изворотливости, у сына – прямоты. (19) Филипп более умел сдерживаться в словах и речах, сын – в поступках. (20) Сын охотнее щадил врагов и был благороднее душой. Отец был склонен к умеренности, сын – к роскоши. (21) Благодаря этим своим чертам характера отец заложил основы мирового господства (orbis imperii mndamenta iecit), а завершил это многославное дело сын.

IX, 1, 2. ...когда Византий запер перед ним свои ворота, – Военная активность Филиппа в районе Черноморских проливов была обусловлена его стремлением поставить их эту важную артерию Греции – под свой контроль. У Юстина упущен тот факт, что, до того как начать осаду Византия в сентябре 340 г. до н.э., еще в июле этого года Филипп осадил располагавшийся в сравнительной близости от Византия, на фракийском побережье Пропонтиды, Перинф. Осада обоих городов окончилась для македонян неудачей: ничего не добившись, они весной 339 г. до н.э. были вынуждены уйти из-под стен как Перинфа, так и Византия. Наиболее подробное описание в источниках осады македонскими войсками того и другого города см.: Diod. XVI 74–77. В научной литературе об обстоятельствах осады особенно см.: Hammond N.G.L., Griffith G.Т. A History of Macedonia. Vol. II. Oxford, 1979. P. 566 ff.; также см.: Errington R.M. A History of Macedonia. Berkeley; Los Angeles; London, 1990. P. 54 f., 81; на русском языке: Невская В.П. Византий в классическую и эллинистическую эпохи. М., 1953. С. 113 слл.

IX, 1, 3. ...был захвачен... – Capta – конъектура Дункера; в рукописях – condita.

IX, 1, 3. ...находился под его властью; – Юстин не точен, говоря, что Павсаний был спартанским царем: на самом деле он таковым не являлся, хотя и принадлежал к одному из царских домов Спарты (дому Агиадов) и был опекуном малолетнего царя Плистарха, сына знаменитого Леонида. О Павсаний, в частности, см.: Печатнова Л.Г. История Спарты (период архаики и классики). СПб., 2001. С. 192 слл. (с указанием в этой связи на другую научную литературу). Захват Византия у персов приходится на 478 г. до н.э. По поводу пребывания там Павсания, а также последующей истории Византия в V–IV вв. до н.э., кроме прочего, см.: Невская В.П. Византий... С. 66 слл.

IX, 1, 4. ...не ожидая ни от кого помощи, – В действительности, однако, Византий (как и Перинф) вовсе не оказался изолированным во время его осады Филиппом: македонскому царю удалось блокировать город только со стороны суши, поскольку на море господствовал флот византийцев и их союзников. Избежать морской блокады Византий смог главным образом благодаря внешней поддержке: Хиос, Родос, Кос и некоторые другие греческие полисы прислали на помощь осажденным свои военные корабли, но особенно активно их поддержали тогда афиняне, отправив под Византий две сильные эскадры – первую под командованием Хареса и вторую под командованием Фокиона (Diod. XVI 77; Plut. Phoc, 14; Dem. 17). Несмотря на ожесточенные атаки города, которые предпринимали македоняне, помощь греческих государств византийцам, с одной стороны, а с другой – мощные укрепления самого Византия и героизм осажденных, привели к тому, что Филипп был вынужден в конце концов снять осаду. Действия македонского царя в отношении Перинфа и Византия, а также захват им в проливах афинских торговых судов заставили афинян разорвать ранее заключенный с Филиппом мир (Филократов мир 346 г. до н.э.) и объявить в октябре 340 г. до н.э. Македонии войну.

IX, 1, 5. ...начал добывать деньги морскими разбоями. – Захват Филиппом афинских торговых судов в Гиероне, около входа в Босфор, вызвал взрыв возмущения в Афинах: после этого инцидента афинянами было окончательно решено положить предел миру с македонским царем. См.: Philochor. FGH 328 F 162; Theopomp. FGH 115 F 292.

IX, 1, 7. ...завоевал много городов в Херсонесе Фракийском...
– Очевидное искажение фактов. Несомненно, Филипп пытался установить свою власть над Херсонесом Фракийским, полуостровом, имевшим чрезвычайно важное стратегическое и экономическое значение па пути в Черное море. Тем не менее добиться этого вплоть до 338 г. до н.э. ему так и не удалось. Опорой македонянам на Херсонесе Фракийском (их союзником, вероятно, с 352 г. до н.э.) выступал греческий город Кардия, упорно противившийся расширению здесь афинского влияния. Афины, со своей стороны пытавшиеся установить прочный контроль над Херсонесом Фракийским, еще в 353/52 г. до н.э. послали туда отряд колонистов-клерухов, а в 343 г. до н.э. прислали новый отряд под руководством наемного полководца Диопифа. Все города Херсонеса Фракийского приняли афинских клерухов благосклонно, тогда как Кардия обратилась за поддержкой к Филиппу. Диопиф стал энергично действовать против нее и в ответ на вмешательство Филиппа опустошил его близлежащие владения во Фракии. В 341 г. до н.э. Филипп отправил в Афины письмо, обвиняя Диопифа в нарушении мира и требуя от афинян принятия против него мер. Однако благодаря главным образом Демосфену Диопиф был не только не наказан, но и получил из Афин некоторую поддержку. В результате положение дел на Херсонесе Фракийском не претерпело серьезных изменений в ближайшее время, во всяком случае до решающей победы Филиппа над войсками антимакедонской коалиции при Херонее, после чего контроль за этим регионом, несомненно, перешел в македонские руки. О ситуации на Херсонесе Фракийском к концу 40-х гг. IV в. до н.э. см.: Dem. VIII; IX 15; XII, 2sq. О взаимоотношениях Филиппа и Кардии, а также о делах на Херсонесе Фракийском см.: Hammond N.G.L, Griffith G.Т. А History of Macedonia. Vol.11. P. 554if., 380 f.