Денис изменился в лице и с восхищением посмотрел на старика. Фокич присел рядом и обнял внука.

— Поезжай в город и позвони с таксофона Шлиману. Объясни, что к чему и, предупреди, чтобы не вздумал выдать нас, иначе дочери отрежем голову и перешлем ему в посылке. Говори грубо, жестко, цинично, чтобы слова твои дошли до его мозгов. Иногда ты это умеешь делать.

— Конечно, дед, — усмехнулся Денис.

— Поезжай и ничего не бойся.

Денис оделся и вышел. Старик и Карасев сгребли весь мусор и вынесли на улицу. Присев на скамейку во дворе они закурили. Фокич размышлял: «Теперь, благодаря этой куколке я могу стать одним из богатых людей в городе». С виду не приметный, но с огромными амбициями он мечтал шикарно пожить хотя бы на излете своих лет.

Старик спустился в подвальное помещение, открыл дверь в холодную комнату и увидел девушку в темном углу. Она как затравленный зверек забилась в угол, и с ненавистью глядела на него, ожидая новых неприятностей.

— Слушай меня внимательно детка, — начал он. — Хотя ты и дочка Шлимана, для меня ты — никто. Будешь находиться здесь до тех пор, пока твой отец тебя не выкупит. Только от него будет зависеть, как долго продлится твоя неволя. Ты должна слушать и делать то, что тебе говорят. Пока слушаешься, тебя не тронут, но если начнешь бузить, будешь иметь дело со мной, и тогда тебе будет очень больно. Поняла?

Девушка, смотрела на него отказываясь верить, к каким злодеям она попала.

— Ты поняла?! — рявкнул он.

— Да, — ответила она.

Старик принес ей раскладушку одеяло и подушку. Во дворе его ждал Карасев, который с беспокойством обратился к нему.

— Мне не нравится эта затея с выкупом, — произнес он. — Можно влипнуть.

Старик внимательно взглянул на него.

— Ты осторожный, — отметил он. — Это я ценю.

— И еще, мне жалко девчонку, — озабоченно сказал парень. — Она страдает ни за что.

— Как ни за что? За деньги! — воскликнул старик. — Не пытайся меня разжалобить. Мягкость нам плохой попутчик.

Парень вздохнул и приуныл. Фокич говорил: — Эта девица жила припеваючи, имела все, что захочет, пусть теперь немного пострадает. У Шлимана свой банк и миллионы, ему не помешает поволноваться и раскошелиться.

— Да, пожалуй. Но она молода и красива. Жаль ее загубленную жизнь. Ты ведь не собираешься возвращать ее отцу, не так ли?

— Нет, она не вернется домой, — категорично заявил Плесин. — Слишком много знает. Как только получим выкуп, придется ее убрать.

Карасев поежился.

— Ну что ж, не мое это дело, — намеренно с ноткой безразличия, сказал он. — Но повторяю, дело опасное и мне не нравится.

— Зато деньги тебе не помешают, — цинично заметил старик.

— Да, это веский аргумент.

— Если все правильно организовать, — сказал Плесин. — Мы можем выйти сухими из воды. Пустим слух, что ее похитил Фиксатый. Его начнут искать, нигде не найдут, а это будет подтверждением того, что он скрылся с девушкой.

В улыбке обнажились гнилые зубы старика. — Так что пока его не откопают, мы будем вне подозрений.

— Меня смущает один человек.

— Кто он? — с интересом спросил Плесин.

— Это Ринат, — высказал подозрения Карасев. — Он ближайший приятель Фиксатого.

— Ну и что? — спросил старик.

— Если начнут искать Фиксатого, то выйдут на Рината, — сказал Карасев. — А он хлипкая натура, может не выдержать. Я это заметил на лесной поляне.

— В твоих словах есть резон. Но нам нужен специалист по сейфам. Пусть он сделает одно дело, которое я задумал, а после этого ты с ним разберешься.

— Я готов выполнить любой твой приказ.

Вечером Денис подошел к таксофону и набрал номер. На том конце женский голос мгновенно ответил:

— Слушаю вас?

Денис узнал голос Елены, изменил тембр и низким тоном спросил:

— Позовите Шлимана.

— Кто его спрашивает?

— Приятель.

— Минуту, — ответила женщина, и тут же послышался мужской голос: — Шлиман у телефона. Кто это?

— Слушай папаша. Твоя дочь у нас. Готовь за нее тридцать миллионов рублей в старых купюрах и положи в старый рюкзак. Скоро мы тебе позвоним и скажем куда доставить. Все понял?

— Да. Но у меня нет таких денег.

— Ищи. Это в твоих интересах. Мы тебя не торопим. Пусть твоя детка скучает.

— Что с ней? — торопливо спросил банкир.