— Я вижу. Расскажи, где тебя прячут?

Она демонстративно обняла его и прошептала: — Двухэтажный особняк по улице Октябрьской дом… Охраняют трое вооружённых кавказцев. Там я чуть не умерла от страха и истязаний. Ты похож на человека, который не оставит девушку в беде. Твое появление здесь только по воле Бога. Спаси меня.

Она выпустила его из объятий. Взяла сигарету и закурила.

Костя попробовал коктейль и произнёс невозмутимо: — Охранник идёт сюда.

Вахит лавируя между столиками, приближался, кому-то он махнул рукой, с кем-то перебросился репликами.

Девушка метнула на кавказца тревожный взгляд, и лицо её исказилось от страха.

Вахит медленно приблизился к ним, облокотился на спинку стула, и направив искривлённый шнобель на Костю, сказал:

— Послушай парень, прекрати отвлекать шмару. Её ждёт клиент.

— Всё понял, приятель, — дружелюбно ответил Костя. — Я не знал, что она шлюха.

— Ты что из новеньких?

— Угу, — буркнул Костя.

На лице кавказца появилась улыбчивая гримаса.

— Ну тогда топай на своё место.

Лицо Кости приняло сердитое выражение.

— Сейчас допью коктейль и пойду, — злобно прорычал он.

Вахит с подозрением посмотрел на него.

— Ты раньше её знал? — спросил он с прищуром.

— Впервые увидел, симпатичная, подумал надо познакомиться, а она оказалась обычной блядью. Ах, как жаль! — проговорил Костя с ноткой разочарования.

— Ха-ха-ха… не унывай парень, ты ещё найдёшь свою целомудренную красотку, — весело сказал Вахит, и подтолкнув девушку вперёд, двинулся следом.

Сан Саныч покинул комнату где спал Денис Плесин и увлекаемый мыслями о деньгах обнаруженных в сумке, спустился по лестнице на первый этаж.

Клара Кузьминична сидела на стуле возле накрытого стола и ожидала к обеду.

— А где Денис? — спросила она. — Пусть спускается, будем кушать.

Сан Саныч через силу улыбнулся думая о деньгах.

— Мы немного сообразили, — ответил он и пальцем щёлкнул по горлу. — Ему много не надо пробку от бутылки понюхал и вырубился.

Женщина с укором посмотрела на мужчину.

— Зачем спаиваешь молодёжь, — сказала она. — Ты ведь в курсе, что Роман Фокич ему категорически запрещает пить. Он становится не управляемым.

— Да Бог с ним, — махнул он рукой. — А ты знаешь, что я сейчас видел? — спросил он, и на лице его отобразилась интригующая полуулыбка.

Клара Кузьминична вскинула брови. Сан Саныч подошёл к столу налил стопку водки и опрокинул в себя. Крякнув от удовольствия, он откусил кусок колбасы с хлебом и смачно стал жевать.

— Там у него большая сумка, полностью упакована пачками валюты и «рыжьём», — сказал он с набитым ртом. — Сдаётся мне, что этот хиляк и прикончил за это Моисея Израилевича.

На лице женщины исказился испуг.

— Не может быть! — вскрикнула она.

— А ты думаешь, я для чего ночью ездил в город?

Она молчала и слушала в оба уха. На её лице отобразился вопрос.

— Накануне вечером мне звонил Фокич и просил замести все следы в квартире Ицкова. Когда я приехал туда, Моисей лежал на полу уже холодный, а пустой сейф был открыт. Пёс тявкал в ванной комнате, и мне пришлось с ним повозиться, чтобы не шумел. Я перетащил их в машину, отвёз за город к ближайшей речке и утопил в проруби.

— Ну ладно хватит, — Клара Кузьминична вскочила на ноги. — Не надо мне эти страсти смаковать. Я ничего не хочу знать.

— Ну почему же, теперь ты соучастница, — сказал он. — Сейчас ты всё знаешь.

Сан Саныч взял со стола салфетку, вытер рот и приблизился к ней.

— Да ты не расстраивайся, — сказал он и притянул её к себе, ощупывая её заднюю часть тела.

Женщина вся напряглась.

— Ты кажется, многое себе позволяешь.

Он взглянул на неё, и встретив ледяной взгляд, тут же отстранился.

— Послушай, Кларочка, — резко произнёс он. — Я человек прямой. Давай заберём все «бабки» и умотаем отсюда далеко, далеко, пока не поздно. Нам с тобой этого богатства хватит на всю жизнь, да ещё останется твоей дочери.

— А откуда ты знаешь про мою дочь? — удивилась она, глаза женщины широко раскрылись.

Сан Саныч ухмыльнулся.

— Ну откуда же я могу знать? — вопросом на вопрос ответил он. — Догадайся из трёх раз.

Она сердито посмотрела на него.