– Каст, пожалуйста, не трогай его.

Губы парня растянулись в ухмылке от которой внутри все похолодело. Я ждала условий сделки, и я была убеждена - мне эти условия не понравятся! Но недоэльф поступил умней.

– Это будет наш маленький секрет, - гадко улыбаясь, сообщил он.
– Очень маленький, очень пушистый, с большими-пребольшими глазами... Да, Дашунь?

– Да, - выдохнула я обреченно.

– Так, и что там касательно наличия у меня собственного мнения?

Улыбка Каста стала еще шире и противнее, но желание плюнуть ему в рожу я все-таки сдержала. Сказала лишь:

– Ты очень крут, Каст. И очень независим.

Маг удовлетворенно кивнул. Потом щелкнул меня по носу, вновь мазнул взглядом по декольте и вышел. Веселый и радостный, как... как... сволочь!

***

– Значит, твиры не опасны?
– прошипела я в зеркало.
– Значит, они не кусаются?!

Поверхность стекла пошла рябью и отражение девушки со слегка всклокоченными пшеничными волосами, сменилось изображением монстра.

– Я не говорил, что они не кусаются. И да, они не опасны... когда истощены.

Ах, ну вот и разгадка. Ладно.

– А в остальном? Ты же слышал слова Каста. А теперь скажи мне - это правда?

– Правда, - буркнула помесь гиены с непойми чем.
– Твиры сильные, ядовитые, коварные. И именно поэтому подлежат истреблению.

– Хорошо, - продолжила шипеть я.
– Теперь объяснить мне, почему этот твир живет на чердаке, а не на кухне, где можно стащить еду?! Или почему он не живет на природе, где наверняка полно зверушек, которых можно поймать и сожрать?!

– Твиры не едят сырого мяса, - как-то виновато прозвучало.
– А на кухне и в столовой установлены ловушки. В нашем мире во всех домах такие ставят, как у вас на крыс и мышей. Поэтому он жил здесь.

Ух. Теперь понятно.

Все это время глазастый пушистый комок сидел в трех шагах и молчаливо ждал. Покорный и даже пофигистичный. Я обернулась, подарила ему натянутую улыбку, и вздрогнула, когда призрак спросил:

– И что ты будешь делать теперь?

– Кормить, разумеется!
– грозно рыкнула я.

Монстр в зеркале замер и вытаращил глазюки. Пушистик тоже заметно удивился. Но пушистик говорить еще не мог, поэтому сказал монстр:

– А... почему?

– Не поняла!
– я по-прежнему рычала и действительно не понимала.

– Твир опасен, - пояснил монстр осторожно, будто с душевно больной разговаривает.
– Когда он вырастит, он...

И все. Я взорвалась. Видимо, накопилось...

– Слушай ты, интриган фигов!
– Я грозно ткнула в зеркало пальцем.
– Я понимаю, что похожа на дуру, но не до такой же степени! Ты посмотри на пушистика? Просто посмотри на него! Это опасный хищник?!

– Он вырастет...

– Знаю!
– перебила я.
– А еще я знаю, что агрессии без причины не бывает! Я вижу, как тут относятся ко мне, и понимаю - была бы твиром, я бы им все пооткусывала!

– Ты хочешь сказать, что...

– Да! Я хочу сказать, что убеждена - мы с пушистиком сможем договориться! В моем мире многие люди держат опасных животных, и ничего. А твир, как я понимаю, не просто животное. Он умеет говорить, следовательно, он разумен! Ты думаешь, два разумных существа не смогут найти общий язык?

Монстр шумно сглотнул, хотя казалось бы... чем там глотать? Призрак же.

А я опять пальцем в зеркало ткнула, рыкнула:

– А теперь ответь на еще один вопрос! Почему ты сначала сказал не трогать твира, а потом приказывал мне пойти в ректорат и во всем сознаться?

Монстр потупился, а у меня возникло желание схватить что-нибудь тяжелое и все-таки грохнуть это зеркало. Останавливало только то, что зеркало было единственным, не считая маленького прямоугольника, который висел в ванной, над умывальником.

– Мы тебя проверяли...
– со вздохом призналась ехидна крокодилистая. И глазюки прикрыла, и голову в чешуйчатые плечи втянула.
– Хотели посмотреть, чем на добро ответишь.

– Мы?!!

Я бросила гневный взгляд на комок меха, а тот...