Какое-то время он изучал меня, затем мягко сказал:

— Потому что тебе надо спасти кого-то.

Я отвернулась, борясь со слезами.

— Да.

— И спасение этого человека, действительно стоит возможной цены?

Я слегка прикрыла глаза.

— Да.

— Тогда ты его действительно очень любила.

— Да. — Я сделала глубокий прерывистый вздох и встретилась с его темным взглядом. В нем были сострадание и сталь, и это почти вывело меня из себя. — Они убили ее три дня назад, Дэймон. У нее кроме меня никого не было, и это означает, что я единственная, кто может спасти ее душу. Не важно, что для этого потребуется, я найду и убью ублюдков, ответственных за ее смерть. И не важно, что ты или еще кто-то скажете и сделаете.

Сталь на его лице пропала. Он нагнулся вперед и взял меня за руку, его прикосновение было такое теплое, такое успокаивающее, что по моим щекам потекли слезы. Господи, как хорошо было с кем-то поговорить. С кем-то, кто, казалось, понимал, через что мне приходиться пройти.

— Как она погибла? — спросил он мягко.

Я закрыла глаза, отгоняя накатившие воспоминания, удар, который послал нас в полет, скрежет металла, визг шин, который почти заглушили наши крики, горький привкус страха, когда мы поняли, что ничего не можем сделать, чтобы спасти свою жизнь. Я снова и снова переживала эти моменты в госпитале, и без сомнения буду видеть их во снах многие годы. И, хотя, я сомневалась сколько это продлится, прежде чем я смогу это принять, но я надеялась, что со временем боль станет меньше.

Я глубоко вздохнула и сказала:

— Мы искали доказательства в Неваде, но телефонный звонок заставил нас вернуться в Сан-Франциско. Рядом с городом на нас выскочил грузовик, и Рэйни…вылетела через лобовое стекло. — Я замолчала, тяжело сглотнув. — Это не был несчастный случай.

Он поменял положение руки, и теперь его пальцы переплетались с моими. Это успокаивало и было очень интимно. Тепло его тела прогоняло мурашки, и я чувствовала себя в наибольшей безопасности, чем когда либо.

— Почему ты считаешь, что это был не несчастный случай?

— Грузовик ускорился, когда поравнялся с нами. Водитель ни разу не нажал на тормоз, а даже прибавил оборотов двигателю, когда ударил нас второй раз. Полиция нашла брошенный грузовик без номеров два часа спустя.

— Ты совсем не разглядела водителя?

Я покачала головой.

— Мы были слишком заняты, пытаясь убраться с его пути.

— Может, водитель просто запаниковал…

— Нет. — Я подняла глаза на него. — Они ее убили, и пытались убить меня. Мне нужно знать почему. — Мне нужны были ответы, если я надеялась спасти Рэйни.

Я глубоко вздохнула, пытаясь контролировать панику внутри себя, стараясь сохранять спокойствие. Не сработало. Слезы все равно продолжали бежать по моим щекам.

— Что самое худшее, за нее никто не помолился, Дэймон. Они выкинули нас с дороги и оставили нас умирать холодной ночью, а я была без сознания и не смогла помолиться за нее на рассвете.

И это было самое худшее. Я не была с ней рядом, когда она больше всего во мне нуждалась.

— Ее смерть не твоя вина.

— Но если я не найду ответы и не отомщу, то ее душа будет вынуждена скитаться по земле вечно. И это будет моей виной.

Он ничего не сказал, лишь продолжал держать меня за руки, ободряя больше, чем смогли бы слова. И я чувствовала конфликт в нем: он хотел отговорить меня и сочувствовал мне.

— Скажи это, — сказала я тихо.

Он криво улыбнулся, и это согрело меня еще больше, чем прикосновения.

— Должно быть, вы знали что-то, что заставило их понервничать.

— Мы записали тонну информации, но я не припомню ничего, что бы указывало пальцем на кого-нибудь. — Я засомневалась, а затем добавила. — Но мужчина, который дал нам подсказку…Его голос был мне знаком.

— Ты можешь распознать его?

— Нет,— я засомневалась снова. — У меня есть друг, который проверяет Сэта Найтли, хотя голос был слишком аристократичный для него.

— Тогда почему ты подозреваешь его?

— Потому что он упомянул что-то, что случилось со мной в прошлом, что-то, о чем знали лишь несколько людей. И скинуть нас с дороги, оставив умирать, это очень на него похоже.

Он слегка нахмурился.

— И ты больше ничего не расследовала в городе до аварии?

— Совсем ничего, — я задумалась. — Хотя я гадала, откуда они взяли мой номер телефона.

Он нахмурился.

— Сейчас телефоны цифровые и их тяжело засечь сканнером, но это еще не значит, что невозможно. И, похоже, что кто-то дал им твой номер.

Мой номер есть лишь у нескольких друзей, и никто из них не дал бы мой номер, не сказав мне.

— А твоя мать?

— Возможно, если бы король приказал ей. — Но этот мужчина даже не замечал моего существования, так что это вряд ли. — И мне хотелось бы думать, что это не она.

Иначе, это бы обозначало, что они знают обо мне слишком многое.