С точки зрения логических свойств нет принципиальной разницы между суждениями о законах физической, химической, биологической и т. д. природы и суждениями о социальных законах. Классическим примером первых может служить закон механики: «Тело сохраняет состояние покоя или равномерного прямолинейного движения до тех пор, пока внешние силы не выведут его из этого состояния». Логическая структура его в явном виде такова: «Если на тело не действуют никакие внешние силы (условие А), то оно будет сохранять состояние покоя или прямолинейного равномерного движения (В)». Наблюдать ситуацию, фиксируемую в В, невозможно. Можно наблюдать только бесчисленные факты перемещения тел, причем с ускорением, с замедлением, по различным траекториям, с меняющимися траекториями и скоростями. Никто также не наблюдал то, о чем говорится в А, ибо на тела обычно действуют какие-то внешние силы. Это утверждение было изобретено впервые Ньютоном, причем изобретено не по правилам простой индукции, а по правилам мысленного эксперимента.

Возьмем теперь для сравнения один из самых простых социальных законов: «Если человек вынужден выбирать из двух вариантов поведения, которые одинаковы во всем, кроме одного признака, он выбирает тот из них, который лучше для него с точки зрения этого признака». В частности, если человек вынужден выбирать место работы из двух вариантов, которые одинаковы во всем, кроме зарплаты, и зарплата есть единственный источник существования для него, то он выберет тот вариант, где платят больше. В реальности такие условия выбора вряд ли могут встретиться. В реальности людям приходится выбирать из вариантов, различающихся по многим признакам, выбирать под давлением всякого рода обстоятельств, а не только из расчета на абстрактно лучший вариант. К тому же люди совершают ошибки в оценке ситуаций.

Объективность социальных законов вовсе не означает, будто люди не могут совершать поступки, не считаясь с ними. Как раз наоборот, люди их обычно вообще не знают и постоянно игнорируют их, поступая так, как будто никаких таких законов нет. Но люди столь же часто игнорируют законы природы, отчего последние не перестают существовать. Если, например, люди сеют пшеницу на покрытой льдом каменистой почве, о них не скажешь, что они считаются с законами природы. Они наказываются за свое пренебрежение к законам природы (за их нарушение!). Аналогично они наказываются за свое пренебрежение к социальным законам. Нарушение законов бытия не есть их отмена или изменение. Это – поведение, по тем или иным причинам не считающееся с ними.

Возьмем такой простой пример для пояснения. Пусть некоторое множество людей решило создать группу с целью совместных действий, для которых требуется именно много людей. Это решение их сознательное и волевое. Но чтобы группа могла достаточно долго функционировать как единое целое и справиться с задачей, в ней должен быть руководитель или даже руководящая группа, причем руководитель должен быть достаточно компетентен (адекватен делу), как и прочие члены группы. И эти требования суть объективные законы организации и успеха дела. Они суть независящие от сознания и воли людей факторы их сознательно-волевой деятельности. Люди не в состоянии отменить эти факторы по своему произволу, как они не в состоянии отменить закон тяготения. Люди изобрели летательные аппараты, позволяющие преодолевать силу тяготения. Но это не означает, будто сила тяготения перестала действовать. Так и в сфере социальных явлений. Приняв решение назначить руководителем группы некомпетентного дурака и распределив обязанности членов группы, не считаясь с их квалификацией, люди тем самым не отменили упомянутый выше закон группировки и адекватности людей занимаемым должностям. Они создали группу, подобную летательному аппарату, построенному без учета закона тяготения.

Вся история человечества полна бесчисленных примеров нарушения законов организации государственности и экономики и негативных последствий нарушений. Это дает основания теоретикам, идеологам и обывателям вообще отвергать социальные законы. Они представляют эти законы в виде неумолимых механизмов, которые действуют явно в каждом отдельном случае, и люди не могут их игнорировать. На самом деле люди, игнорируя (и в этом, и только в этом смысле нарушая) одни социальные законы, действуют в силу каких-то других законов. В реальности одновременно действуют различные законы, так что каждый из них проявляется именно через массу отклонений и нарушений, как и законы природы. Если бы было возможно наблюдать механизмы природных законов изнутри их сферы, как мы это делаем в отношении социальных законов, мы увидели бы картину, аналогичную той, какую видим в общественной жизни.

Если полностью выявить логическую структуру суждений и всего процесса открытия социальных законов, то можно установить, что тут имеет место предельное для данной ситуации исследования абстрагирование. Дальнейшее абстрагирование означает выход за эти пределы и утрату специфики интересующего исследователя объекта. Это – не предел обобщения, а предел отвлечения от эмпирических явлений. И обратный путь к реальности тут есть не прямое применение общих суждений к частным ситуациям, а процесс конкретизации абстрактных суждений путем включения в логические рассуждения каких-то факторов, которые не принимались во внимание в ходе открытия законов.

В конкретных социальных исследованиях и рассуждениях было бы громоздко каждый раз явным образом выражать логическую структуру той или иной ситуации. Обычно это не делают, отчасти подразумевая ее, а чаще вообще не отдавая отчета в этом и не умея это делать. Но, имея какую-то интуицию на этот счет, говорят о тенденциях, о стремлении и т. п.

Число социальных законов не ограничено логически. Их открытие ограничено способностями и потребностями исследователей. Все типы законов, которые можно видеть в естественных науках, в принципе могут быть открыты и в сфере социальных явлений. Это обусловлено тем, что типы законов характеризуются способами их открытия исследователями, которые (способы) изобретаются самими исследователями в соответствии с правилами логики и методологии науки.

Рассмотрим еще один пример с целью пояснения сказанного. Возможности человеческого объединения удовлетворять потребности своих членов неравномерны. Возникает несколько уровней таких возможностей и соответственно потребностей. Чтобы обеспечить удовлетворение потребностей некоторого числа людей на высшем уровне, нужно при всех прочих постоянных условиях (отвлекаясь от них) заставить трудиться и жить на более низком уровне в несколько раз больше людей. Конкретная величина должна быть измерена или вычислена в зависимости от типа объединения и его конкретных свойств. Причем с увеличением числа людей, претендующих на высший уровень удовлетворения потребностей, растет и число людей, вынужденных довольствоваться более низким уровнем, и растет в большей степени, чем рост первых. Характер роста упомянутых величин опять-таки можно измерить и вычислить. Так что обещание коммунистов обеспечить всех по потребности есть утопия, если его понимать буквально.