Сжатые губы девушки изогнулись в усмешке.

— Увлекаюсь. Если так можно выразиться. Вас интересует что-то конкретное?

— Нет… — ответил Андрей, не зная, что и сказать. — Я скорее мечтатель, чем специалист.

— Мечтатели редко добиваются своего. Они и так без особых усилий могут почувствовать тот восторг, который дарит победа, всего лишь закрыв глаза. Остальным за острые ощущения приходится платить борьбой. Но чувство, подаренное борьбой — не поддельное.

— Что у мечтателя, что у специалиста шансы побывать на далекой планете одинаковы, — возразил Андрей. — Разница только в том, что мечтатель на ней все-таки побывает, а специалист не доживет.

— Ну… мечтательные путешествия к звездам — тоже путешествия вглубь себя, — Кея помолчала. — Но путешествия по снам все же гораздо реальнее, чем мечты о космосе. И, тем не менее, планеты вам не снятся. А что же вам снится последнее время?

Подошел официант и налил вино. Кее в чистый бокал, который сразу заискрился, бросая красные тени от преломленного света свечи на ее матово-бледное лицо, а ему — в прежний, с подсыхающими уже бордовыми разводами на стенках.

— Снится какой-то город, — сказал Андрей, — Брошенный город. В каждом сне. Это что, так заметно?

Кея сделала глоток, чуть поморщилась, — то ли от вкуса вина, то ли от необходимости предстоящих объяснений, и сказала, избегая глядеть ему в глаза:

— Необычными сновидениями, разными непростыми случаями, происходящими с людьми во сне, я увлекаюсь уже давно. Считайте, это мое хобби — проникать в чужие сны. Вот и ваш Город меня заинтересовал. И я собираюсь вам помочь. Положение ваше — небезопасно.

Кея произнесла эти слова так, словно говорила азбучные истины, но глаза смотрели выжидающе. Она явно готовилась к недоумению и всплеску эмоций по поводу непростого хобби и опасных снов. Однако шквала вопросов не последовало. Андрей только что осушил полный бокал вина, да и все ранее выпитое уже хорошо ударило в голову, так что он принялся пространно рассказывать о том, какие сны видел раньше и какие сны видит сейчас.

В кафе сгустился мрак — это ровно в десять гасили основное освещение, и свечи на столах разгорались ярче, дрожа отблесками на стеклах. Андрей же все рассказывал, и в конце даже предложил немедленно поехать к нему, дабы с утра сразу же рассказать Кее свежий сон. Однако Кея засобиралась, предложила встретиться на следующий день часов в пять и все спокойно, на трезвую голову, обсудить.

— Подождите! — Андрей схватил Кею за руку, пытаясь успеть сказать как можно больше этой благодарной эксцентричной слушательнице, и браслет ее стукнул по столу. — Знаете, я как-то давно читал фантастический роман. Там планету освещала фиолетовая звезда…

Кея чуть вздрогнула, посмотрев на Андрея с каким-то детским удивлением, и даже напряженная рука ее ослабла.

— … и был там фиолетовый рассвет, и такой же закат, — горячо продолжал он. — И мне это так отчетливо представилось: какая может быть где-то далеко красота… и я навсегда заболел астрономией, и купил телескоп, чтобы увидеть такую звезду хотя бы издалека. А вскоре узнал, что фиолетовых звезд для глаза человека не существует! Можно различить голубые, белые, красные, но не фиолетовые. И тогда я понял, что устремившись к мечте, ты часто обнаруживаешь, что ее не существует. Ее просто нет.

— Я знаю планету, которую освещает фиолетовое светило, — осторожно высвобождая руку, сказала Кея. — Свет голубой звезды, проходя через атмосферу, становится фиолетовым.

— Как называется эта планета? — Андрей принял игру.

— Она называется Крон, — быстро ответила Кея, уже стоя, и подсунула листик с телефоном ему под руку. — Позвоните завтра, я пойду.

— Так рано?

— У нас впереди целая вечность, — сказала Кея без улыбки и направилась к выходу, протискиваясь между столиками и спинами, и тяжелый ее браслет звякал по спинкам стульев.

— Крон, — Андрей посмаковал название планеты губами и запил его последним глотком вина.

Какая она все-таки славная, решил он, провожая худощавую стройную фигуру Кеи мягким взглядом. Такая же выдумщица и фантазерка… Родственная душа. Андрей откинулся на стуле. О снах и мертвых городах ему больше не думалось. А думалось о том, как хорошо наконец встретить человека, который способен дарить мечты.

Дрэйду очень хотелось снарядить боевой корабль-разведчик — быстрый и хорошо вооруженный. Но воспользоваться кораблем, принадлежащим флоту Адранта, было нельзя. Без дозаправки большие перелеты могли осуществлять только крейсеры, следовательно, предстояли посадки. Но маскировать звездолет-разведчик и переделывать идентификационные программы не было времени, а без этого по условиям капитуляции он будет арестован на первой же планете, даже на нейтральном космодроме. И хотя жалко было оставлять врагу такого красавца, полковник все-таки выбрал не его, а малый фрегат для вылазок в дальний космос, конфискованный давным-давно за контрабанду, да так и забытый в дальнем углу ангара. Однако оснащен он был мощными двигателями, контрабандисты установили неплохую защиту, поколдовали над вооружением, и для дела он подходил как нельзя лучше с точки зрения неприметности. Даже название подходящее — «Тень».

Полковник выяснил, что Кунс у себя, прошел в лабораторию и, сославшись на срочность, попросил вызвать доктора. Особый отдел был подразделением влиятельным, и полковника сразу препроводили в небольшую комнатушку при лаборатории, служившую для отдыха. Своей формой он ненароком спугнул оттуда двух каких-то спорщиков с кружками, в белых лабораторных комбинезонах. Они замолчали и вытаращили на него глаза, будто хлебнули кипятка, и тут же исчезли, оставив после себя запах каких-то заваренных трав. А доктор не заставил себя ждать.