— Зато теперь у вас появилась причина ждать облавы. Правительственной или еще кого похуже.

— Между прочим, это ты заявляешься сюда из города, где полно воды и энергии. Объезжаешь пыльные городишки, возя с собой припасы, на которых налетчики могли бы жировать счастливо целый год. — Обветренное лицо Эллы сморщилось от улыбки. — И ты еще будешь твердить мне о риске, Сип?

— Да, но мы ведь с тобой знаем, что я чокнутый. — Он улыбнулся ей в ответ, но покачал головой. — В следующий раз, когда приеду, надеюсь снова увидеть тебя. Как у тебя с уровнем сахара? Не забываешь проверять?

— Высокий. Как всегда. — Она передернула костлявым плечом. — Если кого не досчитаешь, значит, так тому и быть.

— Но ведь яйца тебе помогают? — Дарен посмотрел на Эллу.

— Конечно, помогают. — Элла повернула к нему голову. — Они волшебные, даже если Пьер в это не верит.

— А вы действительно приезжаете из города? — Теперь Дарен смотрел на Сипакну. — Там есть и собор, и водопровод, и все такое прочее?

— Ну, я живу в Оахаке, никакого собора там нет. Большую часть времени я провожу в Ла-Пасе. Это на полуострове Баха, если знаешь, где он находится.

— Знаю, — улыбнулся мальчик. — Элла со мной занимается по школьным предметам. И где находится Оахака, я тоже знаю. Вы ведь мексиканец, верно? — Он наклонил голову. — Почему вы привозите сюда куриные яйца?

Элла наблюдала за ним, ее темные глаза светились догадкой. До сих пор никто ни разу прямо не спросил его об этом. Здесь не полагалось задавать подобные вопросы. Во всяком случае, вслух. Он посмотрел в карие глаза Дарена, в ееглаза.

— Потому что другие этого не делают.

Взгляд Дарена потемнел, мальчик уставился в пол, слегка нахмурившись.

— Присаживайся, Элла, сейчас я приготовлю тебе яйцо. Раз уж ты все равно здесь.

Сипакна быстро обернулся к кухонному шкафу и наполнил стаканы водой. Пока они пили, он достал свежее яйцо Беллы из холодильника, разбил его в стакан, смешал с малиновым концентратом, который предпочитала Элла, и добавил немного соевого молока.

— Это молочный коктейль, — объявил Дарен, когда Сипакна протянул Элле стакан. — Он и мне такой же сделал. — Он перевел взгляд на Сипакну. — Но я не болен.

— Он не считал тебя больным. — Элла отсалютовала стаканом. — Как и все остальные. — Она выпила содержимое залпом. — Придешь вечером к нам поужинать? — Обычно приглашение сопровождалось щербатой улыбкой и угрозой приготовить сальсу поострее. Сейчас она улыбалась сдержанно. Настороженно. — Дарен, — обратилась она к мальчишке, — ступай, поможешь Марии с едой. Ты ведь знаешь, сегодня твоя очередь.

— У-у. — Мальчик направился к двери, шаркая босыми ногами. — А можно мне прийти еще раз, посмотреть кур? — Он с надеждой оглянулся, стоя у двери, просиял, когда Сипакна кивнул, и скользнул наружу, впустив волну раскаленного воздуха.

— Эх, Элла, — вздохнул Сипакна, протянув руку к верхнему отделению шкафа, — зачем только ты посадила эти проклятые подсолнухи? — Он достал бутылку текилы из старых запасов, спрятанную за сублимированными продуктами, наполнил небольшой стакан толстого стекла и поставил на стол перед Эллой рядом со второй порцией воды. — Это может погубить поселение. Сама знаешь.

— Погибель может прийти откуда угодно. — Она взяла стакан и посмотрела его на свет. — Полагаю, быстрая смерть лучше медленной, не согласен? — Она отхлебнула алкоголь, прикрыла веки и вздохнула. — Люна с мужем попытались воспользоваться амнистией, подали на границе заявление на получение гражданской визы. Но амнистию успели отменить. Если живешь вне зоны обслуживания, то сиди на месте и никуда не рыпайся. Наверное, экономика США опять дала сбой. Новым гражданам извне путь заказан. Политика Мексики по поводу переселения в США тебе известна. — Она пожала плечами. — Удивительно, как они вообще позволяют тебе сюда приезжать.

— Мое правительство не обращает внимания на перемещения в этом направлении. Ему нравится тыкать США носом в тот факт, что мы посылаем помощь их собственным гражданам, — небрежно ответил он. Действительно, в последнее время граница стала непреодолимой для переселенцев, потому что США все никак не могли договориться насчет тарифов. — Мне все не верится, что они закрыли внутренние границы. — Произошло то, чего онабоялась в том далеком прошлом.

— Полагаю, им приходится все время урезать количество переселенцев. — Элла осушила стакан, доставая языком последние капли янтарной жидкости. — Нет, одного достаточно. — Она покачала головой, когда он снова потянулся к шкафу. — Люди, живущие хорошо, хотят, чтобы это продолжалось и дальше, поэтому приходится кое-где урезать. Мы все знаем, что США постепенно слабеют. Это больше не супердержава. Они просто притворяются. — Она посмотрела на Сипакну, ее черные, как угольки, глаза горели на иссушенном лице. — Что у тебя за интерес к этому мальчику, Сип? Он еще слишком мал.

Сипакна отвернулся от глаз-угольков.

— Ты все не так понимаешь.

Она ждала, ничего не говоря.

— Когда-то, давным-давно жила одна женщина. — Он не отрывал взгляда от выжженной пустоты главной улицы на мониторе. По пыльному потрескавшемуся асфальту медленно перекатывался спутанный клубок сухой травы. — Она подавала большие надежды в академических кругах, перед ней открывалась блестящая карьера, но она предпочла полевые исследования.

— Это еще что такое?