Десять Стрел
вернуться

Гребенщиков Борис Борисович
Шрифт:

Zoom zoom zoom

Мои уши не знают ничего, кроме музыки reggae,Небо и земля работают под музыку reggae,Никто в мире никогда не слышал этой музыкиreggae,Но Лев Толстой писал тексты исключительно для музыки reggae.У нас был ящик со святым, но с него сбили пломбы,А где-то внутри все равно поет мутант соловей,Известно, что душа имеет силу ядерной бомбы,Но вокруг нее пляшут лама, священник и раввин безнадежных степей.Извиняйте дядьку, если что-то случилось,О чем уже давно было спето,Это потому, что зумзумзумзумзум.Все женщины знают, что ритм как солнце,А мы вокруг него как планеты.Это ничего. Зумзумзумзумзум.Боже мой, в какой же дыре живет мое племя,Глубоко под водой, где лицом к лицу не видно в упор,Но еще четыре года, и на часах будет новое время.Один мой знакомый – он знает, он в курсе,Он сказал, что оно придет с гор.Извиняйте дядьку, если что-то случилось,О чем уже давно было спето,Это потому что зумзумзумзумзум.Женщины знают, что ритм как солнце,А мы вокруг него как планеты.Это ничего. Зумзумзумзумзум.«Zoom zoom zoom»

Бессердечные братья Забадай

Бессердечные братья ЗабадайС улыбкой от уха до ухаСкоро приедут в наш крайПоказывать свою силу духа;Они будут ходить по углям,Будут служить нам примером —Как сладко нарушить закон,Какое счастье быть старовером.Я был привязан к земле,Я молча глотал свои слезы;Но то, что я нес на себе,Теперь горит в пламени Розы;А те, кто снимал дивиденд —Я помню, как они улыбались —Они думали, что все это им;Похоже, что они ошибались.Четырнадцать лет я не ел;Четырнадцать лет я не пил;Четырнадцать лет молчал,Чтобы не тревожить Тебя.Теперь мне стал узок причалИ нет больше сил;Я сделаю так, как хотел,Чтобы растаможить Тебя.Велик император, нет слов —Но он, как DJ без эфира;С тех пор, как я знаю тебя,Я потерян для внешнего мира.Я встал на твоем берегу,Спасибо этому дому;Ты воздух, которым я жив,И я бы не хотел по-другому.Четырнадцать лет я не ел;Четырнадцать лет я не пил;Четырнадцать лет молчал,Чтобы не тревожить Тебя.Теперь мне стал узок причалИ нет больше сил;Я сделаю так, как хотел,Чтобы растаможить Тебя.2005«ZOOM ZOOM ZOOM»

Мама, я не могу больше пить

Мама, я не могу больше пить.Мама, я не могу больше пить.Мама, вылей все, что стоит на столе, —Я не могу больше пить,На мне железный аркан,Я крещусь, когда я вижу стакан.Я не в силах поддерживать этот обман.Мама, я не могу больше пить.Патриоты скажут, что я дал слабину,Практически продал родную страну.Им легко, а я иду ко дну.Я гляжу, как истончается нить.Я не валял дуракаТридцать пять лет от звонка до звонка,Но мне не вытравить из себя чужака.Мама, я не могу больше пить.Мама, я не могу больше пить.Мама, я не могу больше пить.Мама, позвони всем моим друзьям,Скажи – я не могу больше пить.Вот она – пропасть во ржи,Под босыми ногами ножи,Как достало жить не по лжи —Я не могу больше пить.Скажи моим братьям, что теперь я большой.Скажи сестре, что я болен душой.Я мог бы быть обычным человеком,Но я упустил эту роль,Зашел в бесконечный лес,Гляжу вверх, но я не вижу небес.Скажи в церкви, что во всех дверях стоит бес —Демон Алкоголь.Мама, я не могу больше пить.Мама, я не могу больше пить.Мама, вылей все, что стоит на столе, —Я не могу больше пить.На мне железный аркан.Я крещусь, когда я вижу стакан.Я не в силах поддерживать этот обман.Мама, я не могу больше пить.«БЕСПЕЧНЫЙ РУССКИЙ БРОДЯГА»

Афанасий никитин буги,

Или хождение за три моря-2

Мы съехали с Макдугал в середине зимы:Моя подруга из Тольятти, я сам из Костромы.Мы бы дожили до лета, а там секир-башка,Но в кокаине было восемь к трем зубного порошка,Пришлось нам ехать через люкПри свете косяка,Она решила ехать в Мекку. Я сказал: «Пока».Не помню, как это случилось, чей ветер дул мне в рот,Я шел по следу Кастанеды – попал в торговый флот,Где все матросы носят юбки, у юнги нож во рту.И тут мы встали под погрузку в Улан-Баторском порту,Я сразу кинулся в дацан – хочу уйти в ритрит,А мне навстречу Лагерфельд,Гляжу – а мы на Оксфорд-стрит.Со мной наш боцман Паша, вот кто держит фасон,На нем пиджак от Ямамото и штаны Ком Де Гарсон,И тут вбегает эта женщина с картины Моне,Кричит – у нас четыре третьих, быстро едем все ко мне.У них нет денег на такси, пришлось продать пальто.Клянусь, такого в Костроме еще не видел никто.Вначале было весело, потом спустился сплин,Когда мы слизывали слизь у этих ящериц со спин.В квартире не было прохода от языческих святынь,Я перевел все песни Цоя с урду на латынь,Когда я допил все, что было у них меж оконных рам,Я сел на первый сабвей в Тируванантапурам.И вот мы мчимся по пустыне, поезд блеет и скрипит,И нас везет по тусклым звездам старый блюзмен-трансвестит.Кругом творится черт-те что – то дальше, то вблизи,То ли пляски сталеваров, то ли женский бой в грязи,Когда со мной случился двадцать пятый нервный срыв,Я бросил ноги в Катманду через БольшойБарьерный Риф.И вот я семь недель не брился, восемь суток ел грибы,Я стал похож на человека героической судьбы,Шаманы с докторами спорят, как я мог остаться жив,Но я выучил суахили и сменил культурный миф,Когда в село войдут пришельцы, я их брошу в тюрьму.Нам, русским за границей, иностранцы ни к чему.1998«БЕСПЕЧНЫЙ РУССКИЙ БРОДЯГА»

Ткачиха

Мне снилось, что я ткачиха,Которая часто бывает мною во сне.Я долго не мог понять – то ли я снюсь ей,То ли это она снится мне.Да, я знаю, что об этом писали китайцы,Но теория суха, а древо жизниЗеленеет в листах;Придется проснуться и поехать в ИвановоПроверить, как реально обстоят там дела на местах.Волга шумит волнами;Редкая птица долетит до ее берегов,А на всех берегах черно от тех, ктоОжидает, когда течение пронесет мимоТела их врагов.И только полная луна оживляетЧередование этих верхов и низин.Слава богу, что она никогда не читалаНи «Цветочков Франциска Ассизского»,Ни Дао Дэ Цзин.В пустыне бредут верблюды,У каждого из них что-то свое на уме.Один знакомый тоже шел на Северный полюс —Оказался предпринимателем в Костроме.Так начинания, вознесшиеся мощно,Сворачивают в сторону, теряют имя действия – какой срам.Я не вижу причины куда-то стремиться, если в итоге ты всегдаОказываешься где-то не там.Я сижу на пустынной скале,Наблюдаю, как плывут облака.Сердце, как старый пепел,Глаза, как у полного дурака.Я ничего не начинаю, пускай всеТечет само по себе, как Волга-река.Под лестницей сидит голодная кошка.Пойду-ка спущусь выставлю ей молока.2006«БЕСПЕЧНЫЙ РУССКИЙ БРОДЯГА»

О смысле всего сущего

Человеческая жизнь имеет более одного аспекта.В городе Таганроге есть два Звездных проспекта.На одном – небеса зияющиеИ до самого Волго-ДонаВозвышаются сияющиеДворцы из шлакобетона.И по нему каждую пятницу,Как выйдут со смены из шахты,Маршируют белозубыеКосмонавты.А на другом все дома в полтора этажаИ по истоптанной траве гуляет коза,Год проходит и два проходит,Веревка перетерлась, но коза не уходит;Ей совершенно некуда идти,Она смотрит в небеса и шепчет: «Господи, прости!»2006«БЕСПЕЧНЫЙ РУССКИЙ БРОДЯГА»

Стаканы

Ну-ка мечи стаканы на стол,Ну-ка мечи стаканы на стол,Ну-ка мечи стаканы на столИ прочую посуду.Все говорят, что пить нельзя,Все говорят, что пить нельзя,Все говорят, что пить нельзя,А я говорю, что буду.Рано с утра, пока темно,Пока темно – пока темно,Рано с утра, пока темноИ мир еще в постели,Чтобы понять, куда идти,Чтобы понять, зачем идти,Без колебаний прими сто грамм —И ты достигнешь цели.Ну-ка мечи стаканы на стол,Ну-ка мечи стаканы на стол,Ну-ка мечи стаканы на столИ прочую посуду.Все говорят, что пить нельзя,Все говорят, что пить нельзя,Все говорят, что пить нельзя,А я говорю, что буду.Я не хотел тянуть баржу,Поэтому я хожу-брожу.Если дойду до конца земли,Пойду бродить по морю.Если сломается аппарат,Стану пиратом и буду рад,Без колебаний пропью линкор,Но флот не опозорю.Ну-ка мечи стаканы на стол,Ну-ка мечи стаканы на стол,Ну-ка мечи стаканы на столИ прочую посуду.Все говорят, что пить нельзя,Все говорят, что пить нельзя,Все говорят, что пить нельзя,А я говорю, что буду.2006«БЕСПЕЧНЫЙРУССКИЙ БРОДЯГА»

Беспечный русский бродяга

Я беспечный русский бродягаРодом с берегов реки Волги.Я ел, что дают, и пил, что Бог пошлет,Под песни соловья и иволги.Я пил в Петербурге и я пил в Москве,Я пил в Костроме и в Рязани,Я пил Лагавулин и я пил Лафройг,Закусывал травой и грибами.Однажды в Вятке я был совсем худой,Но ближе к Барнаулу стал резвый.Худшее похмелье, что было у меня,Когда я восемь суток был трезвый.Я упал в Енисей, я выплыл из Невы.Хотя, может быть, это была Припять,Но я вышел элегантно сухой из водыИ немедленно нашел, с кем здесь выпить.Я один родился, и один я умру,Но чтобы в мире не заблудиться,В каждом вагоне, что едет по земле,Работает одна проводница.А так по жизни я анахорет,Молитвенен и беззаботен,Но в обычный день я спасаю двух-трех,А в праведную ночь до трех сотен.Я сидел и пил на Гластонбери Тор.Сам не заметил, как надрался.Помню, как меня искушал один бес.Ясно дело, я не поддался.А что наверху – то и внизу,А душа – она как печная тяга,Куда бы я ни шел, везде вокруг Эдем,Ведь я беспечный русский бродяга.2006БЕСПЕЧНЫЙРУССКИЙ БРОДЯГА