Он умолк…

– Этот дом, в котором вы находитесь, его одинокое расположение, меры предосторожности, принятые мной, – это все следствие того, что меня непрерывно осаждают муравьи…

Шарден встал.

– Я проводил опыты… При помощи корундового напильника отделил от шара кусочек не больше макового зерна: он обладал таким же эффектом притяжения, как весь шар. Я также выявил, что если окружить шар толстой свинцовой броней, то его действие прекращается.

– Какое-то излучение?.. – охрипшим голосом отозвался Веланд.

Как загипнотизированный всматривался он в едва различимое лицо старого ученого.

– Может быть. Не знаю.

Мысли вихрем кружились в голове Веланда. То, за чем он приехал, было ничем по сравнению с масштабом тайны, в которую его посвятил профессор. Шар, мельчайший кусочек которого привлекает насекомых… Тот, кто будет держать в руках эту таинственную субстанцию, станет их абсолютным властелином! Он сможет свободно управлять их перемещениями, сможет насылать бедствия на целые континенты…

– И… у вас есть этот шар?

– Да. Хотите на него посмотреть?

Веланд вскочил на ноги. В дверях профессор пропустил его вперед, быстро вернулся к столу, что-то с него взял и поспешил за доктором в темный коридор. Они вошли в узкую каморку без окон, она была пуста. В углу стоял старинный большой бронированный сейф, в слабом свете голой лампочки, висевшей под потолком, синевато поблескивали его металлические стенки. Шарден уверенно вставил ключ в замок, повернул, раздался скрежет отодвигаемых засовов, толстые дверцы раскрылись. Он заслонил собой содержимое сейфа, затем отошел в сторону. Сдерживая дыхание, Веланд заглянул внутрь. Сейф был пуст. Так ему показалось в первый момент, затем он увидел шар. Тот лежал в глубине, у самой стены. Внутри его слабо мерцал бледный огонек. Не владея собой, Веланд протянул руку. Профессор остановил его.

– Доктор, – сказал он, – я не хочу быть хранителем сокровища, от которого не имею какой-либо пользы. У меня нет ни средств, ни возможностей, чтобы всесторонне исследовать это явление. Поэтому я решил передать этот шар какому-нибудь серьезному институту. Случай привел вас под эту крышу. Не могли бы вы мне в этом помочь?

– Конечно! Да! – выкрикнул Веланд.

Шарден вынул шар из сейфа, протянул руку в сторону Веланда, но вдруг, как бы охваченный сомнением, остановился.

– А вы с этим справитесь?

– Ручаюсь вам. Наш институт располагает самыми лучшими возможностями!

– Ваш институт?..

– Да…

Он запнулся и замолчал при виде неописуемой перемены, которая произошла в Шардене. Старый ученый сунул шар в непослушную руку Веланда, отступил и с усмешкой посмотрел на него.

– Вы приехали сюда ловить форель? Да? – сказал он совсем иным, как бы помолодевшим голосом. Потом обернулся, захлопнул дверцу сейфа, спрятал ключи и потянул американца за собой.

Веланд поплелся сзади. На ватных ногах он вошел в комнату.

– Садитесь.

Веланд, все еще с шаром в руках, уселся на краешек кресла. Шарден засунул руки в просторные карманы халата и стоял перед ним, спокойно его разглядывая.

– Приехали ловить форель – в эту пору, в этой местности? – повторил он. Шарден начал ходить по комнате. Расхаживая большими шагами то в одну, то в другую сторону, он говорил. – Ваш ночной визит возбудил во мне смутное подозрение. Потом я подумал, что ошибся. Даже, признаюсь, испытал к вам доверие. Молодой ученый, потерявший работу, отстраненный от своих исследований… Знаю таких. Но позже эта форель. Правда, я сам о ней спросил. Ну не может в этом быть ничего плохого. «Ну, – подумал, – поддакнули вы мне из вежливости». И все же я решил испытать вас. Прежде всего нужно было создать соответствующую атмосферу, взволновать гостя, удивить, обеспокоить, начиная с мелочей, – отсюда это прослушивание стен, особые взгляды, молчание, задумчивость… А главная тема? Это вы мне ее подсказали, обратив внимание на моих термитов. Ну и, конечно, Африка – золотая жила необычных событий, горячих снов… Так родился этот рассказ. Ну а одни слова – не слишком ли мало, чтобы убедить трезвомыслящего слушателя? Необходимо вещественное доказательство. Поэтому сначала появилась карта. Какой-то старый набросок. Почему его не мог нарисовать шаман-негр? Правда? А дальше? Все очень просто. У меня в чулане пустой старый бронированный сейф, а любимое пресс-папье – хрустальный шар. Но, правда, он все время лежал на столе. Однако я рассчитывал на настроение, ну и…

Веланд, который все еще сжимал шар в запотевших руках, с проклятием швырнул его на пол. Тот покатился по ковру к ногам Шардена.

– Истерика? – холодно спросил француз, приподнимаясь. – Даже проигрывать вы не умеете. Ну хватит. Я отплатил ложью за ложь. Конец. А теперь буду говорить то, что думаю.

Он наклонился, поднял шар, положил его на стол, подошел к Веланду и, стоя прямо перед ним, спросил:

– Какая ваша специальность?

Веланд молчал.

– Прошу ответить.

– Я энтомолог.

– Я знаю об этом. Что было темой ваших последних исследований?

– Поведение блох.

– А какая у вас была цель? Украсть мою работу о симбиозе муравьев и бактерий?

– Нет! – крикнул Веланд. – Не украсть. Речь шла только о получении информации, подробностях…

Он замолчал. Некоторое время царило молчание. Потом, все еще стоя перед американцем, Шарден заговорил:

– Я знал тринадцатилетнего мальчика, который был величайшей надеждой французской музыки. Не сомневаюсь, что это был гений, какие рождаются раз в столетие. Этот мальчик в 1943 году попал в концентрационный лагерь «Гросс розен» и за очень короткое время потерял силы. Слабых и больных узников убивали. Вместе с партией других его привели к врачу-эсэсовцу. В глубочайшей тревоге мальчик упал перед ним на колени. Эсэсовец, казалось, заколебался. Мальчик просил о милосердии. В крике он открыл рот. Там блеснул золотой зуб. В этот момент эсэсовец увидел эту драгоценность. Судьба мальчика была решена.