— И я, познакомившись с методикой, уверен, что мы не ошибемся, — заявил главный инженер. — Мы официально направим письмо в министерство, чтобы тебя подключили к нашей работе. Если нам удастся наладить поточный ремонт, он даст колоссальный экономический эффект!

Вскоре, по указанию министерства, на заводе в Киеве была начата экспериментальная работа по созданию цеха поточного ремонта спецоборудования самолетов, которую от института вел сектор Наумова, и Артём теперь снова много времени проводил в воздухе, летая между Москвой и столицей Украины. К Первомаю новый цех пустили на полную мощность, и его производительность уже в первый месяц работы повысилась в шесть раз.

Острая проблема недостатка спецоборудования была решена, о достижении заводчан много говорили и, по решению министерства, участникам работы, в том числе всем сотрудникам сектора Наумова, выдали крупную премию.

— В министерстве сочли, что экономический эффект от увеличения объемов ремонта спецоборудования так велик, что нашу работу следует представить на ВДНХ, — сообщил Артёму главный инженер завода, с которым он за это время крепко подружился. — Нам светит золотая медаль и, если все так и будет, тебе она гарантирована.

— Медаль ВДНХ — дело хорошее, но я предпочел бы вашу поддержку моей методики организации поточного восстановления запчастей для самолетов, — высказал свое желание Артём. — Хочу оформить разработку научных основ этой методики в качестве темы своей докторской диссертации.

— Неужели боишься, что не утвердят? — удивился киевлянин. — Всем известно, как эффективно она внедрена на нашем заводе. Об этом и в приказе министра сказано.

— Все это так, но ты не знаешь, какие интриги плетутся в нашем ученом мире, — удрученно пояснил ему Артём. — Особенно, когда дело касается соискания докторской степени.

— Черт-те что творится! Да если бы все научные диссертации были такие, как у тебя, нам работать было бы куда легче, — возмутился заводчанин. — Говори, в чем тебе нужна поддержка, и мы ее окажем.

Если бы не успешное внедрение методики Наумова на киевском заводе, то вряд ли ему удалось бы стать докторантом. К этому времени Дорофеев и Ковач сумели-таки спихнуть генерала Макарова из насиженного кресла. Но и мечты коварного секретаря парторганизации не сбылись. Хитрый Рудик разгадал его тайные замыслы, благодаря связям тестя сам стал начальником института, и сразу избавился от своего, друга-соперника, устроив переизбрание парткома.

Артём не ждал от этого ничего хорошего, так как знал злопамятность Ковача и то, что он ценит в сотрудниках не талант, а личную преданность. В том, что новый начальник ничего ему не простил, он убедился, когда пришел для утверждения разработанной им методики.

— Ты, говорят, решил сказать новое слово в науке о ремонте авиатехники, — криво усмехнулся Ковач, ставя размашистую подпись на документе. — Иванов считает, что твои разработки вполне тянут на докторскую. А что ты сам об этом думаешь?

— Да, многие так считают, но методику сначала надо проверить на практике, — почувствовав его недоброжелательность, уклонился от прямого ответа Артём. — Потом, сами знаете, какие требования сейчас предъявляет ВАК. У соискателя докторской должна быть своя научная школа, а мной подготовлено только три кандидата наук.

Артём знал, что его привлекли к работе в аспирантуре и присвоили ученое звание старшего научного сотрудника вопреки Ковачу, который был против. Но генерал Макаров его не послушал — научных руководителей для аспирантов института не хватало.

— Вот и правильно, что не спешишь. Для тебя, Наумов, сейчас это нереально, — со скрытой издевкой произнес Ковач. — Ты уж извини, но я тебя вычеркнул из плана подготовки докторов наук. У нас слишком велика очередь тех, кто более достоин этого.

— Разве докторскую степень присваивают не за вклад в науку, а за личные достоинства? — не удержался Артём. — Не так много у нас тех, кто может претендовать на нее более реально.

— Позволь уж мне судить об этом, — отрезал Ковач. — У нас еще среди начальников отделений института нет ни одного доктора. Не говоря уж о руководстве. Ишь, как тебе не терпится! Раньше меня решил защититься? Твой друг Иванов еще не стал доктором, а он — мой заместитель по научной работе.

— Вам и ему мешает руководящее положение, — дипломатично ответил Артём, чтобы не обострять отношений с начальником института. — Выходит, из-за этого все остальные должны ждать, пока вы защититесь? Это несправедливо.

— Ладно, советую тебе, Наумов, поменьше о себе воображать, — неожиданно смягчив тон, заключил Ковач, протягивая ему утвержденную методику. — Лучше займись всерьез реализацией своей работы, поскольку к ней сейчас привлечено внимание министерства. А там видно будет...

Положив документ в папку, Артём встал, собираясь выйти, но начальник жестом его задержал.