«Но вампир высосал меня начисто».

Он пожал плечами.

— Что тебе снилось перед тем, как ты проснулся? — спросила она, вздрагивая от холода.

— Держи, милая, — он подошел к ней, стягивая свитер. — Материя осталась сухой, это поможет тебе согреться. Ручки вверх.

Кинув взгляд на Чейза, она подняла руки, таким образом, чтобы он смог натянуть его на нее. Почти ей по колена. Он воспользовался возможностью, прижать ее к своей груди, кладя подбородок ей на голову.

— Ты не обнимешь меня в ответ?

— Я не хочу поощрять тебя. А теперь ответь на мой вопрос.

— Мне снилась ты с Эдвардом в его палатке, спорящие о проклятии. Он чувствовал то же, что и я сейчас — что это все чушь собачья.

Она оттолкнула его, и он отпустил ее.

— Эдвард умер на следующий день.

— Как?

— Снайпер стрелял в его отряд. Он прикрыл меня от пули. Его затылок был просто … снесен. Смертный пожертвовал своей жизнью из-за раны, которая займет у меня день, чтобы прийти в себя. Я словно овдовела четыре раза. И в этой жизни ты был обречен стать пятым.

— Если прошлая ночь была моей погибелью, тогда ты можешь записать меня еще на сотню заходов.

Она пристально посмотрела на него.

— Не смей смеяться надо мной или этим … этой ситуацией! Я почти сходила с ума после каждой смерти. Эйдан истекал кровью в нашей постели. Я держала Трира, когда он вопил в агонии от яда. А мой пират? Мой прекрасный Габриэль? Сильный шторм колотил его судно обособленно. Падающая мачта сокрушила его, убивая немедленно. Его тело было выброшено за борт, и я-я не смогла найти его… не смогла затащить его обратно.

— Черт побери, милая, это проклятие не действует на тебя и меня.

— После всего, что ты увидел в Ллоре, как ты можешь сомневаться в этом?

— Я не сомневаюсь, что проклятия существуют — я был проклят ведьмой, и я помню, как это ощущалось. Я бы почувствовал что-нибудь, если бы на мне было проклятие, — он провел костяшками пальцев вниз по ее шелковистой щеке. Он когда-либо привыкнет к роскоши просто касаться ее кожи? — Я не знаю, как убедить тебя в этом, но я чувствую это подсознанием. Мы вне его действия.

— Даже если не было бы никакого проклятия, и даже если я могла бы простить тебя за все, что ты сделал мне, я не смогу отменить то, что ты сделал с моим друзьями. На твоих руках слишком много крови.

— А если я выведу всех из нашей команды с острова? Ты сможешь меня простить?

Она вскинула голову.

— Тогда все еще оставались бы Кэрроу, Руби и МакРив. И Люсия должна быть живой и здоровой. Каждый из них подвергся опасности из-за твоих действий.

— А Люсия, каким образом?

— Я собиралась быть рядом с ней, когда она встретится с Круахом.

— Ты же знаешь, что я не властен над ее судьбой.

— Ставки слишком высоки для меня, Чейз. Я никогда не смогу простить тебе, если Люсия была вынуждена бороться с врагом, столь мерзким как этот, в одиночку, потому что я была занята другим. Она — все для меня.

— Тогда изложи все мои задачи. Я буду решать их одну за другой.

Реджин скрестила на груди длинные рукава свитера.

— Как это?

— Меня не будет в той лодке с тобой.

— О чем ты говоришь?

— Сначала, Реджин, я обыщу этот остров в поисках твоих друзей.

— Да ты сам себя убьешь, до того, как это сделает проклятие!

— Если для тебя альтернативы нет, тогда чертовски хорошо, — он пожал плечами. — Но не забывай, чем я зарабатываю. Я охочусь на бессмертных. И это мой остров. Я найду их.

— И Люсию?

— Она оставалась в живых так долго. Я рассчитываю, что после тысячелетнего одиночества, она протянет еще четыре недели. Если я смогу доставить всех в безопасное место, ты дашь нам шанс?

— А что на счет прок…

— Не отвечай сейчас, — прервал он резко.

Этот разговор о проклятии раздражал его. В глубине души он знал, чувствовал своими костьми, что у него было будущее с этой женщиной. Будь он проклят, если она будет говорить о чем-то, что, как он знал, не относится к ним.

— Просто подумай об этом.

Пока Реджин и Чейз возвращались, чтобы встретиться с остальными, она изучала его из-под ресниц.

Прежде он интриговал ее, привлекательный, даже сексуальный. Этим утром он выглядел ошеломляюще.