— Он поверил в меня, когда никто другой не делал этого.

— Хорошо, теперь я верю в тебя. Ты будешь звездой огромной величины, Лара. Он дешевый сводник и заставляет тебя выглядеть паршиво. Брось его.

Гриф принял удивление Лары за нежелание.

— Ты любишь его?

— Боже, конечно нет, я его ненавижу.

Гай X. Гриффин одобрительно улыбнулся.

— Тогда все проще.

Тони ждал ее, когда Лара вернулась через пару часов.

— Ты получила роль? — требовательно спросил он, не успела она еще закрыть дверь.

Она отреагировала очень холодно.

— Как ты смел бросить меня?

— Что ты подразумеваешь под этими словами? Я старался помочь тебе, — возразил он, — и если бы я сказал тебе об этом заранее, ты бы опять стала спорить со мной. Но ты должна была пройти через это, как и в случае с Даном Гордоном, потому что у тебя нет выбора. И в чем же тогда вопрос? Я не хотел, чтобы ты расстраивалась и плакала, как в прошлый раз.

Лара криво усмехнулась.

— Ты — сама предупредительность.

— А я не был на твоей стороне, ты вспомни? Я только хотел сделать лучше для тебя.

— Как, например, уложить меня в постель с Гриффином?

— Рассуди сама, ты думаешь, мне самому это нравится? Я чуть с ума не сошел здесь, думая, что ты с ним.

Он нахмурился и провел рукой по волосам.

— Я больше не хочу говорить об этом, о'кей? Или я тоже расстроюсь. Давай будем считать, что этого вообще не было.

Она даже не считала нужным сказать ему, что между ней и Гриффином ничего не было, так как это был не его вопрос.

— Так он пообещал тебе эту роль или нет?

Открыв сумочку, Лара достала копию контракта и бросила ему.

— Проклятие, ты получила контракт? — вскричал он, ликуя. — Это фантастика. Я знал, что ты пройдешь это.

— Серьезно?

Тони был слишком занят изучением контракта и не ответил ей. Лара была рада, что он сам облегчил ей путь к отступлению. Она тихонько пошла в спальню. Достав брезентовый чемодан с полки в туалете, она стала его упаковывать. Она забрала только джинсы, несколько летних топов и платьев, которые купила сама. Она оставила все те безвкусные платья, купленные ей Тони. Гриффин намеревался купить ей целиком гардероб, который бы подходил ее новому имиджу.

Он разговаривал с ней об этом больше часа. Но Лара так и не смогла понять, почему ее просто нельзя было принимать такой, какой она была на самом деле. Сначала Сторпио и Каган, а теперь Гриффин придавали такое большое значение ее имиджу. Лара решила, что она, натуральная, будет блистать среди всех имиджей, какие бы ей ни создавали. Она согласилась с изменениями во внешности, предложенными ей Гриффином. Когда она станет звездой, уверяла себя Лара, бросая несколько пар нижнего белья в сумку, когда у нее появится сила, она будет выглядеть именно так, как захочет. А пока она должна будет делать все, что поможет ей добраться до вершины.

Лара напряглась, услышав рычащие проклятия Тони из комнаты. Затем послышался звук, будто что-то ударилось о стену и разбилось вдребезги.

Он бросился в спальню с криком:

— Ты что, совсем сумасшедшая? Ты обговариваешь и подписываешь контракты без моего одобрения? Ты знаешь, что ты здесь подписала?

Он помахал измятыми бумажками перед ее лицом.

— Это эксклюзивный контракт на семь лет. Человек становится собственником твоей души и тела!

— Я бы подписала все что угодно, лишь бы уйти от тебя.

— Что ты говоришь? Ты уходишь...

Наконец Тони заметил открытый чемодан.

— Что за дерьмо такое?

— Я ухожу от тебя, Тони. Ты никогда больше не сможешь так обращаться со мной.

Вырвав контракт из его рук, она помахала им, как флагом, в ознаменование своей завоеванной свободы.

— Ни ты, ни кто иной — никогда больше!

Она бросила контракт и сумочку в чемодан и быстро застегнула его.

— Машина Гриффина ожидает меня внизу. Он сегодня улетает на своем личном самолете назад в Лос-Анджелес. Я лечу с ним.

Тони пристально смотрел на нее.

— Если ты решила поиздеваться надо мной, — сказал он очень медленно, как обычно когда находился на грани взрыва, — ты должна прежде как следует подумать.

Внутри у Лары все задрожало. Она уже убедилась, насколько жестоким мог быть Тони, когда переходят ему дорогу, но решила не отступать.

— Ты получишь свои пятнадцать процентов комиссионных от того, что я получу за фильм. Я отдам все, что тебе причитается.

Она подняла чемодан.

— Но зато ты теперь больше не являешься моим представителем, и я тебя никогда не увижу и не услышу.