— Маккинон украл твой шлюп? Прямо с тобой? — спросил Мэт голосом, дрожащим от злости. — Даже не подумав, что подвергает тебя опасности и наносит вред твоей репутации? — Он посмотрел на Тэвиса и продолжал, обращаясь уже к нему: — Вот что я скажу вам, Маккинон, вы мерзавец, но не трус, раз осмелились снова явиться сюда.

— Мне не кажется, что пристань самое подходящее место для разговоров, — после неловкой паузы произнес Тэвис. — Ваша сестра натерпелась достаточно, и, по-моему, ее надо пожалеть. Если поговорив с ней еще, захотите видеть меня, — сообщите. Где меня найти, вы знаете.

С этими словами Тэвис кивнул и хотел уйти.

— Я мог подумать о вас что угодно, но не предполагал, что вы испугаетесь, — не унимался Мэт.

Элизабет чуть не сделалось дурно. Ни один мужчина не стерпит подобного оскорбления. Но Тэвис уже в который раз удивил ее. Мрачно взглянув на ее брата, он все же ушел, не сказав больше ни слова.

Нежелание Тэвиса Маккинона быть втянутым в ссору пришлось не по нутру всем шестерым братьям. Элизабет услыхала, как Хэйден выругался у нее за спиной, и, не успела она оглянуться, как, догнав Тэвиса, он с силой ударил его по спине. Она с мольбой посмотрела на Стивена, считавшегося в семье миротворцем.

— Эй, Хэйден, не спеши, — крикнул Стивен, догоняя его и хватая за плечо. — Ты пожалеешь.

Хэйден стряхнул его руку. Он тяжело дышал, лицо его стало багровым.

— Единственное, о чем я могу пожалеть, — это если отпущу этого мерзавца, не наказав его, — зарычал он, нанося еще один удар.

Тэвис успел увернуться, когда следом за Хэйденом на него с кулаками кинулся Дрейк, крича:

— Ты соблазнил ее, грязный подонок!

— Откуда ты знаешь? — попытался урезонить его Стивен, но в этот момент Баррет снял камзол и кинулся в драку.

Элизабет, испуганно вскрикнув, отскочила в сторону, пропуская Мэта, который, схватив одной рукой Тэвиса за предплечье, с силой съездил ему по физиономии другой. Качнувшись, тот удержал равновесие и, размахнувшись, разбил губу Эйбу.

Элизабет еще никогда не видела столько крови. В ужасе озираясь по сторонам, она стала звать на помощь. Вокруг них собиралась толпа. Мужчины не желали прислушиваться к ее мольбам. Она не знала, что делать — одно дело наблюдать за дракой, другое — принимать в ней участие. Пятеро на одного — явно многовато, но, как ни странно, несмотря на расквашенный нос, Тэвис держал оборону.

Неизвестно откуда подоспевшие на помощь Стивену приятели Тэвиса, Натэниел и Кол, растащили в стороны драчунов.

— Довольно! — приказал Кол, обхватив Баррета рукой за шею, — что вы хотите сделать? Втоптать его в землю?

— Что, черт возьми, здесь происходит? — обращаясь к Элизабет, спросил Натэниел.

Смущенно глядя на него, Элизабет молчала, не зная, с чего начать, и он заговорил с Тэвисом.

— Привет, дружище! Где пропадал? — спросил он, улыбаясь.

— Негодяй отбыл в путешествие, для того чтобы соблазнить мою сестру. Вот где он пропадал, — ответил вместо Тэвиса Дрейк.

Натэниел перевел взгляд с Тэвиса на Дрейка, потом снова на Тэвиса. Тэвис продолжал молчать, но взял платок, который протянул Кол и, кое-как вытерев кровь с лица, приложил его к распухшей губе.

— Он украл ее шлюп и увез ее саму, — объяснил Баррет, пытаясь застегнуть порванный воротничок рубашки, — и это еще не все.

— Мы пока ничего точно не знаем, — вмешался Стивен.

Кол открыл рот, но Хэйден не дал ему заговорить.

— Брось, — сказал он, — ты отлично знаешь, какая у этого мерзавца репутация. Он ее соблазнил. Он и сам не станет этого отрицать, верно, Маккинон?

Все головы повернулись в сторону Тэвиса. Все глаза уставились на него. Тэвис был нем. Он не произнес ни слова. Нельзя сказать, чтобы это особенно удивило Элизабет, учитывая то, в каком состоянии было его лицо. Поджав губы, он в упор посмотрел на нее.

— Видите? — кипятился Эйб. — Он виноват, и сам отлично это знает.

— Молчание не всегда означает признание вины, — заметил Кол.

— Брось, приятель, — возразил Эйб.

— Он соблазнил нашу сестру, и просто так ему это с рук не сойдет, — снова пригрозил Баррет.

— Элизабет, — произнес с мольбой в голосе Стивен.

Они были ее братьями. Родная кровь. И это они причинили ей столько боли, унизили. Лучше бы она умерла и не дожила до подобного позора.

— Вы ничего не понимаете, — сказала она печально, — ни один из вас ничего не понимает. — И она что было сил бросилась бежать вдоль причала.