— Кто, Лиззи или Фиби? — спросил Стивен.

— Обе, — тяжело вздохнул Сэмюэль.

Братья дружно рассмеялись.

— Не исключено, но все же, может быть, тете Фиби удастся перевоспитать Лиззи. Так или иначе проблема будет решена. Сестрице лучше уехать отсюда, — заключил Стивен.

— Ну что ж, стоит подумать, — согласился Сэмюэль.

На следующее утро он написал письмо тете Фиби в Бостон.

Через месяц от нее пришел ответ.

Утром того самого дня, когда от тети Фиби пришло письмо, Лиззи, спустившись в столовую к завтраку, услышала, как отец произнес:

— Иногда мне кажется, что Лиззи дочь самого дьявола.

— Доброе утро, отец, — как ни в чем не бывало сказала Лиззи, входя в комнату.

Заметив удивленное выражение на лицах детей, Сэмюэль откашлялся и снова принялся за еду.

— У Лиззи что-нибудь случилось, папа? — поинтересовалась Мэг, встряхнув светлыми кудряшками.

— У нее всегда что-нибудь случается, — объяснила Салли, — миссис Хьюзи говорит, когда Лиззи рядом — жди неприятностей.

— Миссис Хьюзи — старая сплетница, — рассердилась Лиззи.

Сэмюэль нахмурился.

— Если не можешь сказать о человеке ничего хорошего, лучше промолчать, — заметил он.

Сэмюэль обреченно откинул назад голову, уставился в потолок и забормотал что-то себе под нос. Потом он взял булочку, положил себе на тарелку и, разрезая, сказал:

— Лиззи, тетя Фиби приглашает тебя жить к себе в Бостон.

— А кто это, тетя Фиби? — спросила Мэг.

Лиззи недоверчиво покосилась на отца.

— Тетя Фиби не стала бы приглашать меня в Бостон, даже если бы ты приставил к ее виску дуло пистолета, — затараторила она, — в последний раз, когда я ее видела, она чуть не оторвала мне ухо, да еще приговаривала, что я самое отвратительное, самое невоспитанное и самое распущенное из всех созданий, которых когда-либо сотворил Господь.

— По-моему, тетя Фиби очень неглупа, — заметил Мэт, рассмеявшись и подмигивая Лиззи.

— Ну кто это, тетя Фиби? — снова спросила Мэг.

— Возможно, тетя Фиби и сказала все это, но она, тем не менее, приглашает тебя в Бостон.

— Я не поеду.

— Поедешь.

— Ни за что не поеду. Можешь запереть меня на замок, но в Бостон к злющей тете Фиби я не поеду.

Мэг переводила взгляд с отца на Лиззи, повторяя:

— Ну кто это, тетя Фиби?

— Она твоя тетя, — гаркнул Сэмюэль.

Весь следующий день Лиззи не выходила из своей комнаты и ни разу не притронулась к еде, которую приносила ей экономка.

Вечером, когда они все собрались за ужином, непривычно тихим из-за отсутствия Лиззи, Стивен спросил у отца:

— Как долго ты собираешься разрешить Лиззи голодать?

— До тех пор, пока она не придет в чувство и не напишет письмо тете.

— А если она умрет с голода? — подала голос Салли.

— Не умрет, — отрезал Сэмюэль и встал из-за стола.

Совсем поздно, когда все в доме Робинсонов улеглись спать, Салли и Мэг в длинных ночных рубашках на цыпочках прокрались на кухню. Осторожно двигаясь по темному помещению, они сложили в маленькую корзиночку ломоть хлеба, кусок жареного цыпленка и немного фруктов и отправились к Лиззи.

Они не стали будить сестру, а, проскользнув в комнату, поставили корзинку у ее постели и положили сверху коротенькую записку. "Мы тебя любим", — вот и все, что в ней было написано.

Утром, как только Сэмюэль отбыл в свою юридическую контору, Стивен отправился на маяк, чтобы поговорить с дедом. Когда внук ушел от него, Эйса, или капитан Робинсон, как звали его на острове, собрался в город и, сделав по дороге крюк, заглянул в дом сына.

Зайдя в дом, он перекинулся парой слов с экономкой, потом поднялся по лестнице и направился через холл в комнату к Лиззи. С минуту он постоял у двери, прислушиваясь, потом легонько постучал. Ответа не услышал и вошел.

Внучка сидела за письменным столом и писала что-то в тетрадке. Выглядела она грустной и казалась сейчас почему-то более маленькой и хрупкой, чем обычно. Эйса никогда еще не видел ее настолько подавленной.

— Как поживаешь? — спросил он, садясь на край кровати.

Лиззи подняла голову, и сердце ее сжалось, когда она увидела своего любимого дедушку. "Только он и понимает меня", — подумала она.

— Здравствуй, дедушка, у меня все нормально, — уныло ответила она.