Она покачала головой.

— Это ничего не исправит. Репортеры однажды все равно найдут меня, и пока я не столкнусь с ними лицом к лицу… — она икнула, — …они не отстанут. Я должна разобраться с ними. А также мне нужно проверить папу. Ему будет трудно справиться с этим в одиночку.

Харлоу всегда беспокоилась о других. Такая вот она была. Это одна из её черт, за которые я полюбил её. Но, черт побери, сейчас я хотел, чтобы она подумала о себе. Киро привык к атакам папарацци. Он привык к тому, что пресса распускает о нем слухи. Он скрывал Харлоу от них всю её жизнь, но сейчас, казалось, он бросил её на растерзание волкам.

Речь шла не о том, что общественность вообще не знала о её существовании. Они просто многого о ней не знали, поэтому не обращали на неё внимания. Харлоу была для них скучной, выходки Киро представляли больший интерес.

— Скажи мне, что делать, и я сделаю это. Просто скажи мне, что тебе нужно, — сказал я, чувствуя, как с каждым её всхлипом мое сердце разрывается на части.

— Мне нужно поехать в Розмари и собрать свои вещи, — ответила Харлоу.

Собрать вещи? Зачем?

— Зачем тебе собирать вещи? — спросил я, чувствую первые признаки паники.

— Мне нужно уехать. Нан будет представлять меньший интерес для прессы, если меня здесь не будет. Мне нужно вернуться назад в Лос-Анджелес и спрятаться там. Я хороша в этом.

— Я не могу работать в Лос-Анджелесе, но я позвоню отцу и скажу, как обстоят дела, — сказал я ей.

Она отрицательно покачала головой.

— Нет, ты не должен ехать со мной. Тебе следует остаться здесь и держаться от всего этого подальше.

Я нежно взял её за плечи и отстранил от себя, чтобы иметь возможность видеть её лицо. Харлоу посмотрела на меня своими огромными глазами на заплаканном лице.

— Я не позволю тебе оставить меня. Никогда. Ты понимаешь это?

Разнообразные эмоции вспыхнули в её глазах. Харлоу сомневалась во мне… сомневалась в нас. Я думал, что мы оставили это в прошлом.

— Харлоу, я не позволю тебе оставить меня.

Она стерла слезы со своего лица.

— Позволишь, — сказал она с печалью в голосе. Мне это не понравилось.

— Милая, ни какая толпа папарацци не заставит меня оставить тебя. Я смогу справиться с любым дерьмом, пока у меня есть ты.

Харлоу покачала головой и отвела от меня взгляд.

— Ты говоришь так сейчас. Но ты не всё знаешь. Оно того не стоит.

Эта девушка стоила всего, что когда-либо было у меня.

— Я отвезу тебя обратно в Розмари, но я не оставлю тебя, так как не хочу, чтобы ты разбиралась с этим в одиночку, и я никуда не уйду. Ты слышишь меня?

Печальная улыбка тронула её губы.

— Я знаю, что ты так думаешь. Но скоро все изменится. Ты узнаешь такое, о чем даже не догадываешься. Это выплывет наружу, и ты изменишь свое мнение. И я тебя пойму.

Харлоу никому не доверяла, и я проигрывал эту битву. Черт, я не мог сдаться, ведь я собирался завоевать её сердце. Эта девушка принадлежала мне. И я собирался сделать все возможное, чтобы доказать ей, что она владела моим сердцем. Просто сказать Харлоу о своих чувствах было недостаточно. Слова являлись слабым доказательством. Я должен был действовать. И я сделаю это.

Мы сидели в машине, и я продолжал прижимать Харлоу к себе. Мы не слушали радио. Я был более чем уверен, что об этой истории уже говорили на всех радиостанциях. Мне не хотелось расстраивать свою девочку. Это будет нелегко сделать, но я был готов выбить дерьмо из любого, кто обидит её. И прежде чем это безумие закончится, я докажу Харлоу, что она создана для меня, что я настроен более чем серьезно.

Когда мы вернулись в Розмари, микроавтобусы и машины различных телевизионных каналов заполняли улицы города. Я развернул машину и поехал в сторону моей квартиры.

— Что ты делаешь? — спросила Харлоу, выпрямляясь на сиденье и глядя в окно на папарацци, окруживших дом Нан. Они фотографировали её машину и сам дом.

— Везу тебя к себе домой, — сообщил я ей.

— Мне нужно разобраться с этим сейчас. Дальше будет только хуже. Я хочу, чтобы они уехали, а жители Розмари вновь вернулись в нормальной жизни.

— Харлоу, если я позволю тебе выйти из машины, и они набросятся на тебя, боюсь, что в это случае я попаду за решётку. Понимаешь?

Она хмуро посмотрела на меня.

— Почему?

— Потому что я сорвусь с цепи. Вот почему.

— Ох, — выдохнула Харлоу.

Она позволила мне отвезти её ко мне на квартиру, не задавая больше вопросов. Когда мы подъехали к дому, я выдохнул от облегчения. Я боялся, что репортеры уже узнали, кем был я, и поджидали нас здесь.

Мой телефон зазвонил в тот момент, когда я остановил машину. Я схватил его и увидел имя Раша на экране.