— И, надо думать, он купил этих людей с потрохами! — бросила Мирабел. На Пола она, впрочем, не злилась. — Черт побери, какое право он имеет так поступать со мной?

Пол не ответил.

— И где мне взять деньги, чтобы хотя бы приехать на слушание, не говоря уж об адвокатах? Я все еще выплачиваю за последнюю поездку в Индианаполис.

— Вы недавно сюда приезжали?

— А как, по-вашему, я забеременела?

— Ну, если вы решите сражаться, я в любом случае оплачу ваши расходы.

Мирабел чувствовала, как колотится ее сердце. К горлу снова подступила тошнота. Она рассеянно потянулась за холодным тостом, который держала под рукой.

— А вам известно, какой это стресс — судебное разбирательство? Когда кто-то пытается отнять у тебя ребенка еще до его рождения? Беременных женщин нельзя подвергать таким испытаниям, это плохо для маленького.

— Неужели? — Пол о таком и слыхом не слыхивал. Да и с какой стати? Беременность его до сих пор мало интересовала — разве что с точки зрения необходимости избегать ее в связях с женщинами.

— Психическое состояние матери во время беременности имеет принципиальное значение для здоровья будущего ребенка. Если ваш дед станет и дальше давить на меня, малыш может родиться с астмой или с каким-нибудь врожденным пороком…

Пола это обеспокоило. Он, правда, не ощущал никакой связи с ребенком и не воспринимал его как своего. Но ведь Мирабел не виновата в том, что оказалась беременной единственным в обозримом будущем наследником дома де Шателле-Норландов, за которым охотился его дед!

— Послушайте, — внезапно предложил Пол. — Я понимаю, вы этого не хотите, но что, если мы уступим?

— Он ведь… — Мирабел оборвала фразу на полуслове. — Что?!

— Мы оба этого не хотим, но, Мирабел, может, дадим ему то, чего он так страстно добивается? Что, если мы поженимся?

На мгновение в трубке воцарилось молчание.

— За последние пять минут мир, по-моему, сошел с ума. Скоро я тоже рехнусь, — наконец тихо выговорила Мирабел.

— Человек должен быть действительно ненормальным, чтобы выступать против моего деда, — резонно заметил Пол.

— Не вижу, как мы сможем противостоять ему, если дадим ему то, чего он добивается.

— А мы и не станем этого делать. Мы только притворимся, чтобы его временно обезоружить.

— Сделаем вид, что поженились?

— Нет, нет.

— Тогда я вообще ничего не понимаю. И собираюсь повесить трубку. Мне надо все очень серьезно обдумать.

— Давайте хотя бы просто обсудим, Мирабел, — поспешно сказал Пол. — Мы женимся, вы приезжаете сюда, вроде как на постоянное жительство. Я под это дело выбиваю из дедули изрядную сумму на свои разработки… Чем больше я об этом думаю, тем больше мне нравится идея.

— Где вы живете?

— В небольшом домике на территории поместья. В прошлом веке это был дом управляющего. Но дед обитает в семейном особняке, и вы будете жить там.

— С человеком, которого вы зовете «старым уб…»? — с иронией спросила Мирабел.

— Если повезет, то вам с ним вообще не придется видеться. Дом огромный и кишит прислугой. Вы пальцем не пошевельнете, как все будет исполнено.

— Что же мне тогда делать — заниматься самообразованием?

— Кроме того, вы получите самое лучшее медицинское обслуживание, какое только есть в стране.

— Я хочу, чтобы мой ребенок родился дома, — резко возразила Мирабел. Она уже представила себе белый операционный стол, слепящие лампы и инструменты. Мысль о ненужном вмешательстве высоких технологий в естественный процесс приводила ее в ужас. Если старик заставит ее…

— Так и будет. Можете рожать хоть в океане в окружении дельфинов. Я слышал, сейчас это последний писк моды.

— У вас есть дельфины?

— Могу достать. Поверьте, у вас будет все, что можно купить за деньги.

— Вы и впрямь страшно богаты?

— Не я, — уточнил Пол.

— Хорошо… я приеду, родится ребенок, который будет носить вашу фамилию. Предупреждаю, только фамилию, ибо я не собираюсь наградить безвинное создание имечком вроде Арчибалда. А дальше что?