Шрифт:
При обыске, как записано в протоколе, изъято:
1. Ружье охотничье двуствольное — 1 шт.
2. Ружье одноствольное старинное — 1 шт.
3. Пишущая машинка «Гамонна» № 106484 — 1 шт.
4. Патроны боевые охотничьи — 2 шт.
Уж не машинку ли как наиболее ценную вещь задумал, а потом передумал спрятать на случай обыска дедушка? (О том, что идут аресты, в то лето знала даже я).
О нашей поездке в Переделкино я рассказала однажды в компании окололитературных знакомых.
А дальше произошло следующее.
То ли мой рассказ, пройдя по кругу, ко мне и вернулся, то ли о нашем визите кто-то узнал от Валентина Петровича, только однажды, уже в другой компании, я услышала: «Говорят, на даче Артема Веселого в Переделкине спрятаны его рукописи».
Через некоторое время мне сообщили: «Говорят, на даче Бабеля спрятаны рукописи Артема Веселого».
Много лет спустя ко мне попали ксерокопии двух номеров газеты «Русская мысль». Оказывается, в середине 80-х годов в Париже кого-то занимал вопрос о зарытых в землю рукописях Артема Веселого!
Первая публикация касается судьбы переделкинской дачи Корнея Ивановича Чуковского. Ее автор, Анатолий Копейкин, один из добровольных помощников Лидии Корнеевны, начавших в 1981 году ремонт ветшающего дома, среди прочего пишет:
«Когда мы рылись под домом, то нашей мечтой было — раскопать архив Артема Веселого, автора книги „Россия, кровью умытая“. Дело в том, что первым арендатором дома был этот пролетарский писатель и, когда он почувствовал, что тучи сгущаются, то куда-то упрятал свой архив, так что до сих пор он не найден. Были предположения, что он закопан под дачей. После того, как Артема Веселого арестовали и расстреляли, дом сдали К. И. Чуковскому в аренду» 1 .
«Раскопать архив» под домом Чуковского (улица Серафимовича, 3) было невозможно: Артем Веселый жил по ул. Серафимовича, 5. А то, что кто-то кроме нас, мечтал найти архив Артема Веселого, безусловно, отрадно…
Вторая публикация принадлежит переводчику Игнацию Шенфельду. Его заметка — отклик на очерк Анатолия Копейкина:
«Дело в том, что Артем Веселый никогда ничего общего с домом Чуковских не имел, разве только что жил по соседству, отделенный забором. В начале шестидесятых годов мне довелось тщательно исследовать жизнь и творчество Веселого, так как я тогда работал над польским переводом эпопеи „Россия, кровью умытая“. (Кстати, узнав об этом, выдающийся литературовед Виктор Шкловский сказал: — Батюшки, да это надо сначала перевести на русский язык! — имея в виду неповторимый язык этого произведения, своеобразные говоры крестьян, солдат и матросов). Желая предпослать тексту романа подробности сложной биографии тогда только что посмертно реабилитированного писателя, я отправился из Варшавы в Москву в поисках нужных материалов. Мне удалось разыскать дочерей писателя, Заяру и Гайру, и получить от них нужные сведения, перепечатки рукописей, первые издания книг и семейные фотографии. Между прочим, архив писателя был уже тогда найден [на Покровке].
История же дома Артема Веселого такова: когда созданный в 1934 году при Союзе писателей СССР Литфонд приступил к строительству городка писателей „Переделкино“ рядом со станцией Баковка Киевской ж.д., Артем Веселый был одним из первых, который туда переселился. Утомленный тяжелыми условиями жизни в тесной квартирке на улице Тверской, где пришлось ютиться с женой, четырьмя детьми и старыми родителями, писатель не ждал, пока на выделенном ему участке начнут строить дом, но, как бывший плотник, в паре со своим отцом, бывшим самарским крючником, сам стал его воздвигать. Он был мастером на все руки, и весь дом он сам и отделал. Скоро после того, как дом на улице Серафимовича, 5 (где ныне живет писатель Валентин Катаев) был готов и семья Веселых в него въехала, хозяина внезапно арестовали за принадлежность в двадцатых годах к литературной группе „Перевал“, объявленной в 1937 году контрреволюционной. После расстрела писателя его осиротевшую семью тут же из дома выбросили и вселили в комнату коммунальной квартиры…» 2
Мой комментарий:
«Жил по соседству, отделенный забором».
По свидетельству В. Карпова, К. И. Чуковский «поселился в Переделкине в 1938 году» 3 .
В 1936–1937 годах дача слева от нас принадлежала Николаю Николаевичу Ляшко, кому справа — сказать не могу, в 37-м там жила крестьянского вида женщина, она держала козу, чем мне и запомнилась.
«В тесной квартирке на улице Тверской…»
На Тверской не было тесной квартирки. В двух смежных комнатах коммунальной квартиры отец жил с Людмилой Иосифовной и двумя их детьми, мы с Гайрой жили с нашей мамой в Кривоарбатском, дедушка с бабушкой — на Покровке.
Дачу, как и весь писательский поселок, выстроили строители, правда, сдавали ее в 36-м году с некоторыми недоделками.
Сохранилась фотография: отец на террасе первого этажа, у еще не убранного рабочими верстака с долотом и молотком в руках, возможно, мастерит книжную полку. Но отец отнюдь не был плотником, и сказать, что он «воздвигал дом», смешно. Семью не «выбрасывали» и не «вселяли»; в конце октября, когда арестовали отца, все уже давно вернулись в Москву.
Дача была конфискована.
Остается надеяться, что эта тема себя исчерпала.
ВТОРОЕ РОЖДЕНИЕ
Весна 1957 года. Ждем выхода однотомника. Первая после реабилитации книга будет означать реальное возвращение Артема Веселого в литературу.
Хочется верить словам старого друга отца: «У Артема должно быть второе рождение».
Выход книги все затягивался и затягивался, возможно, просто по техническим причинам, но тем не менее это вселяло тревогу: не сделали ли свое черное дело «разоблачительные» выпады некоторых критиков?..