– А почему задница не болит?
– прислушался я к своими ощущениям, но никакого дискомфорта не почувствовал.

– Я, по-твоему, не маг?
– улыбнулся Северус так, как он это делает только для нас.

А потом, подойдя ближе, склонился, поцеловал нас поочередно, хлопнул по задницам и хмыкнул.

– Если бы не Дамблдор, то еще с неделю вас бы из своих комнат не выпустил.

– Скоро каникулы, - подмигнул нам Драко, делая жирный намек.

И точно! Значит, лето пройдет очень весело!

– Драко дергать вряд ли будут. А тебя станут обязательно. Возьми, вот это, - и Сев протянул мне небольшой бутылек с коричневатой жидкостью.
– Если поймают в нашем крыле, скажешь, что, пробегая, забежал за зельем для Уизли. Это, кстати, улучшенный состав. Примет пусть в полнолуние и может ничего не опасаться, оборота не будет. Всё, малыши, вам пора. Не стоит вызывать лишнее подозрение у светлого мага.

Мы подлетели к Севу и, поцеловав сразу вдвоём в губы так, что получился тройной поцелуй, раскрасневшиеся и недовольные, что вынуждены уходить, выскочили в коридор из кабинета. Драко тоскливо махнул мне рукой и снова принял вид надменного аристократа, а я галопом понесся в свою комнату.

– Мистер Поттер, позвольте узнать, где Вы были?!
– завопила, увидев меня, Макгонагалл.

И почему она вечно меня находит?

– Бегал. И вот, - показал бутылек, - за зельем для Рона заходил. А что случилось?

– Директор Дамблдор желает видеть Вас в своем кабинете. Быстро!
– рявкнула она, я даже для вида подскочил, чтобы в следующий раз не вопила так громко.
– Прошу меня простить. Нервы.

– Ничего страшного, профессор. А для чего меня директор к себе вызывает?

– Это не мое дело, Гарри. Но раз Дамблдор хочет увидеть тебя, значит, произошло что-то серьезное.

Дошли мы молча. В напряжении подошел к горгулье, немного потряхивало. Каждый раз ожидаю от этого старого маразматика какой-нибудь пакости.

– Лимонная сладость, - пропела Макгонагалл.
– Иди, Гарри, Директор ждет тебя.

– Гарри, проходи, мальчик мой, - приторно сладкий, как пароль для входа, голос Дамблдора пробирал до костей.

– Доброе утро, директор,- чтоб тебя поскорее к себе черти прибрали.

– Оказывается, ты так и не бросил свои пробежки, Гарри. В связи с произошедшими событиями это несколько неразумно.

– Прошу прощения, директор Дамблдор, но я уже привык к физическим нагрузкам. Не могу отказаться, Вы же понимаете, мне хочется стать сильным не только как маг, но еще и как мужчина.

– Похвальное стремление, мальчик мой. Однако будь особенно осторожен. Не хотелось бы, чтобы и тебя постигла подобная участь, как младшего Уизли.

– Вы хотите сказать, что рядом с Хогвартсом бродят оборотни?
– вполне правдоподобно ужаснулся я.

– Нет, что ты, Гарри, - махнул рукой Дамблдор.
– Я просто прошу тебя сообщать мне, куда и для чего ты отлучаешься. Я волнуюсь за тебя, мальчик мой.

А маячок на себя не повесить? Разбежался, прямо спешу и падаю!

– Я буду очень осторожен, директор. Обещаю, - как солдат перед командиром, вытянулся я по стойке смирно.
– Предложу Рону со мной бегать. Ему будет полезно размяться.

Мне протянули небольшую конфетку, которую я машинально взял и стал вертеть в руках.

– Мне тяжело это говорить, мальчик мой, Рон твой друг, но... Гарри, его сущность изменилась. Он стал опасен. Пока профессор Снейп варит ему зелья, я еще могу оградить его от недовольства попечительского совета, но насколько хватит терпения уважаемых людей, я не могу судить. Люциус Малфой уже не раз высказывал опасение в связи с обучением в Хогвартсе Рона.

– А если попросить Малфоя-младшего поговорить с отцом?
– закинул я удочку.

Как же умело поет дедок. Я бы повелся, если бы не был абсолютно точно уверен, что Люциус даже не заикался о Роне. Помимо разговора, меня постоянно отвлекало нечто зудящее на шее, так и просящееся, чтобы его почесали.

– Неплохое решение, но... Гарри, насколько мне известно, вы же совершенно не ладите. Как бы не получилось хуже, чем есть, - покачал он головой.
– Иди, готовься к урокам, мой мальчик, и пока я могу сдерживать возмущения родителей, буду это продолжать делать.

– Хорошо, директор Дамблдор. Я побежал.

– Постой, Гарри. Чуть не забыл. Вот же старость, иной раз забываешь, что хотел сказать важного, - нет, он замечательный актер, ничего не скажешь.
– Не обижай девочку, отнесись к ней более внимательно. Первая любовь - это так романтично. Не расстраивай Джинни, она слишком юна и наивна, мальчик мой. Постарайся с ней подружиться.