Комедия «Немножко беременный» Жака Деми имела успех у зрителей. Никаких экзистенциальных мотивов и постмодернистской игры — просто веселая комедия Жака Деми, с Марчелло Мастроянни и Катрин Денев в главных ролях и с музыкой Мишеля Леграна. Сюжет был заключен в названии: герой Марчелло Мастроянни узнает о том, что он на четвертом месяце беременности, и тут же становится известен на весь мир.

Съемки проходили во Франции, что не могло не обрадовать Катрин. Она обожала фильмы, ради которых никуда не нужно было ехать, засыпать в безликих номерах отелей и чувствовать себя отрезанной от настоящего мира. Рядом были Кьяра, Кристиан и Марчелло, всегда можно было встретиться с друзьями, а особенной работы над ролью от Катрин не требовалось.

В начале 1970-х годов во Франции возобновилась борьба за права женщин. Катрин Денев всегда была феминисткой и занимала активную общественную позицию. В 1972 году возникла идея о создании «Манифеста 343», который призывал власти легализовать право женщины на аборт. Катрин Денев была безоговорочно согласна с этим манифестом и стала одной из первых, кто его подписал. Она выступала на различных конференциях и давала интервью по поводу этого громкого дела. На одной из встреч с журналистами она оказалась вместе с Марчелло. После пламенной речи своей любимой Марчелло ехидно заявил:

— Немного странно, что женщина с двумя маленькими детьми выступает за легализацию абортов. Неужели Кьяра так плохо себя ведет?

Несмотря на всю свою сдержанность, Катрин не смогла себе отказать в удовольствии и пнула Марчелло ногой в присутствии журналистов.

«Манифест 343» возымел свое действие на власти. Катрин стала одним из лиц этого общественного движения. В прессе стали активно обсуждать аморальность взглядов Катрин Денев. Для актрисы это было странно слышать. Они ни в коем случае не выступала за аборты, она выступала за то, что женщина должна иметь право самостоятельно распоряжаться своим телом. У женщины должен быть выбор. В начале 1970-х у женщины во Франции ни выбора, ни права распоряжаться собственной жизнью не было. Вдобавок к этому развелось невероятное количество подпольных медицинских лабораторий, где в условиях антисанитарии женщинам делали эти операции, которые зачастую приводили к заражению крови и летальному исходу. В несколько раз увеличилось количество детей в детских домах, а вместе с этим и ухудшились условия содержания малышей в домах ребенка. Все эти проблемы возникли от того, что у женщины просто отобрали право на то, чтобы самостоятельно распоряжаться своим телом и своей жизнью. Не гуманнее ли было бы дать женщине это право? В 1972 году подписанием этого манифеста Катрин нажила себе очень много врагов, но все-таки добилась своего.

Марчелло становилось все труднее жить во Франции. Он любил свой Рим и свою Италию. Франция же так и осталась для него чужой и холодной. Даже солнечная Ницца казалась слишком уж сдержанной и спокойной.

После фильма «Немножко беременный» звездный дуэт прибрал к рукам Марко Ферелли. На экраны уже вышла «Большая жратва», и Ферелли стали считать классиком французского кинематографа. Ферелли слишком поверил в эту лесть и вел себя на съемках фильма «Не тронь белую женщину» просто несносно.

Драма «Не тронь белую женщину» стала последней совместной работой Мастроянни и Денев. По окончании работы Катрин и Марчелло вернулись на виллу в Ницце. На следующий день Марчелло обнаружил записку, в которой Катрин писала о том, что уходит от него. В глазах потемнело. Его мир был разрушен до основания. Что делать дальше? В мире не осталось места, где его ждут, где ему тепло и спокойно.

Почти не соображая, Марчелло сел на поезд до Рима. Утром он уже был в Риме. Флора пустила его назад, но так и не смогла простить. Марчелло Мастроянни во всех своих интервью всегда говорил о том, что Катрин Денев была главной и единственной любовью его жизни. Он так и не смог ее завоевать. Ведь можно добиться любой женщины, завоевать сердце первой красавицы мира, но и она когда-нибудь надоест. Самой красивой всегда будет женщина, проходящая мимо. Она никогда не заболеет, не разочарует и не предаст. В ускользающей женщине всегда будет загадка, а значит, она всегда будет самой красивой и самой желанной. Для Марчелло ускользающей женщиной навсегда осталась Катрин.

1974–1980 гг.

Она давно перестала вести дневник. Жизнь стала казаться бесконечным повторением пройденного материала, а переписывать старые записи необходимости она не видела. Нельзя передать словами то, как тяжело дался Катрин уход от Марчелло Мастроянни.

Роже Вадим был моей первой страстью, Бейли — единственным мужем, а Мастроянни стал первой любовью (Катрин Денев).

Позволить себе остаться Катрин не могла. Что-то изменилось в их отношениях, и Катрин отчетливо осознала: Марчелло обязательно уйдет. Это лишь вопрос времени. Ожидание неизбежного финала было бы еще более болезненным. Уходить нужно быстрее, чем этого захочет мужчина. Чтобы сохранить чувство собственного достоинства и чтобы навсегда остаться в памяти ускользающей красотой. Тогда воспоминания будут совершенно другими.

Я всегда уходила первой — даже от великих. Великие режиссеры Роже Вадим и Франсуа Трюффо, великий актер Марчелло Мастроянни. Эти мужчины никогда не могли простить мне того, что я бросала их в разгар романа. Может быть, они не догадывались, что таким образом я спасаю себя от нестерпимой боли (Катрин Денев).

Отношения всегда напоминали ей карусель. Они начинаются и заканчиваются по чьей-то чужой воле. Находясь внутри романа, нельзя никак повлиять на ход событий. Известно только одно: начавшийся роман непременно когда-нибудь закончится. Но если выпрыгнуть из карусели на полном ходу? Можно переломать себе все кости, но карусель будет продолжать крутиться. Можно уйти от мужчины, но от чувства убежать невозможно.

Катрин теперь осталась с двумя маленькими детьми на руках. Кристиан, впрочем, был уже почти взрослым: ему исполнилось уже 12 лет. Кьяра же требовала постоянного внимания. Катрин старалась из последних сил. Нестерпимую душевную боль скрывали тысячи забот, разом обрушившихся на хрупкие плечи Катрин Денев. То время актриса в одном из интервью коротко и емко обозначит фразой «полная безнадега». Оправившись, она начнет долго рассуждать на тему беспросветности бытия в те годы, но фраза про безнадегу звучала пусть и чересчур резко, но очень точно.