— Славка, просыпайся. Пора ехать.

Молчание было мне ответом. Я подошла к креслу, на котором вальяжно раскинулся Вячеслав Григорьевич, собираясь пнуть его хорошенько.

Славка не двигался и, по-моему, не дышал. Некоторое время я пыталась привести его в чувство: шлепала по щекам, поливала водой из чайника, щипала за руки и даже слегка подергала за уши, вспомнив уроки Лизаветы по вытрезвлению. Никакой реакции. «Водка паленая, конечно», — подумала я. Сбегав в прихожую за маленьким зеркальцем, с немалым душевным трепетом поднесла его к губам Славика. Отсутствие дыхания у пострадавшего окончательно помогло мне понять, что пинки Славке не помогут вновь радоваться жизни.

— Ко... Ко... Ко... Ковалев, — закудахтала я.

Никак не хотелось верить, что труп помощника депутата уютно расположился в моем любимом кресле.

«Что делать-то, а? Куда ж его девать? Господи, конец моей спокойной жизни. Знаю, знаю, детективов прочитала море. Теперь меня посадят! А за что? Я не убивала! Нужно звонить в милицию. А, может, не нужно? Может, мне показалось? Может, этот придурок решил меня разыграть?»

С опаской приблизилась я к телу, по-прежнему лежащему в кресле.

— Славк, хватит, а? — жалобно пропищала я.

Тишина.

«Все. Труп. Это точно».

Белый свет померк перед глазами. Последнее, что я помню, был Монморанси, орущий дурным голосом из-под кровати.

«Это к покойнику», — мелькнула мысль, и я отключилась.

Сколько времени я пробыла в отключке, сказать не берусь. Когда я пришла в себя, мой кот спокойно лакал воду из своей миски, а в доме царила полнейшая тишина. Монморанси, наверное, привык к постороннему предмету в нашей квартире и перестал воспринимать его отдельно от мебели.

«Господи, чего только не померещится. Однако труп помощника депутата — это даже для меня слишком».

Сознание постепенно возвращалось ко мне. Я, шатаясь и снося по пути различные предметы, с опаской подошла к креслу. Мертвый Ковалев по-прежнему располагался там, где я и оставила его до неожиданного обморока.

«Все. Хана. Теперь точно — век воли не видать».

И в этот момент по квартире разнеслась мелодичная трель звонка.

«Милиция! — тут же мелькнула мысль. — Не открывать. Никого нет дома. Сейчас быстренько решу, что делать с мертвяком, а потом заявлю в наши доблестные органы правопорядка. Нельзя его оставлять здесь, ну нельзя, честное слово».

Почему нельзя, я даже себе не смогла бы объяснить. Тем временем в дверь продолжали настойчиво трезвонить. Стараясь не производить даже легкого шума, я пробралась к входной двери и выглянула в «глазок»: на пороге стоял мой сосед, между прочим, работник ГИБДД. Еще немного сомневаясь в правильности моего поступка, я распахнула дверь.

— Привет, Жень, у тебя есть немного соли? Вот хочу омлет соорудить, а соли нет.

— Соль я тебе дам, конечно, только ты сначала посоветуй, что полагается делать с трупом.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся сосед, — вам, дамы, нельзя читать детективы. Трупы просто так нигде и никогда не появляются.

— А если не просто так? — осведомилась я. — Если это труп советника мэра нашего города?

— Тогда суши сухари, — успокоил меня сосед, — такие покойнички на вес золота. За такого тебе хоть милиция, хоть мафия бо-о-ольшой срок накинут. Правда, мафия вряд ли оставит в живых. Надеюсь, ты это спрашиваешь только для развития интеллекта?

— Да нет же, о чем я тебе толкую битый час, — я поморщилась от досады. — Ромка, у меня в доме завелся покойник, который на вес золота. Ты Ковалева знаешь?

— Кто же у нас в городе не знает Ковалева? Почитай не Москва, где все депутаты и помощники на одно лицо. Вот я недавно был в Москве, ну, я тебе доложу...

— Кончай базар, — пресекла я словесный поток соседа, — нам пора труп выносить.

— Жень, какой труп? — внезапно отупев, спросил Ромка.

И тут я не выдержала:

— Идиот! У нас в ГИБДД что, работают сплошные идиоты! Я тебе, олух царя небесного, толкую, что у меня свежий труп дома лежит, а ты...

— Ты только не нервничай, Женечка. Я знаю про твой голос. Теперь добавились галлюцинации. Это вполне нормально.

— Придурок! — завопила я. — Пройди в комнату, посмотри сам и убедись, что это не бредни шизофреника!

Ромка вошел в комнату и направился прямо к креслу. Все тело Славика находилось там.

— Класс, Женька. Теперь буду сухари таскать тебе в камеру, если, конечно, братки не найдут тебя раньше. Такие покойнички весьма ценны. И где ж ты обзавелась советником мэра в мертвом состоянии? — совсем по-милицейски спросил Ромка.

Я представила, как такие же вопросы мне будут задавать официальным тоном в отделении, и глухо застонала.