Свечение тут же исчезло. Дуар вновь оказался один в черноте подземелья.

— Проклятая ведьма! — сердито выругался он. — Ты вроде бы и спасла меня, но ничего хорошего из этого не выйдет. Через час или два любопытная Нионе пошлёт за мной… Как тут стало темно! Семеро богов, где дверь?

Королева из династии Краллов заплетала свои золотые волосы, готовясь ко сну в роскошной монаршей кровати, и улыбалась, благодарная за лестное отражение зеркалу, украшенному самоцветами. Королева знала о своей красоте и пользовалась ею при встречах с иноземными послами. А вот для знати собственного двора Нионе сохраняла суровые мужские манеры покойного отца. И хоть эти манеры оказывались сплошь пронизанными её природной бойкостью, королева не беспокоилась. Во всём Иготе, по мнению Нионе, не было никого, кто мог бы сесть с нею рядом на двойной трон.

Закончив заплетать волосы, королева отбросила косы назад и вспомнила о статном искателе приключений, которого она сегодня отправила в подземелье. Красивый мужчина… и весьма интересный. Храбрый воин, о нём ходят сотни легенд. Его нрав под стать её собственному… Мысли спутались. Ах, если бы он был родовитым дворянином, а не бродягой, не обездоленным правителем погибшего королевства! На щеках вдруг проступил румянец. Нионе, ты размышляешь совсем как потаскуха!

Внезапно глаза королевы расширились от испуга, а румянец сменился бледностью. В стеклянной поверхности зеркала отразилось движение занавеса. Кто-то проник в королевскую опочивальню, в это святилище, без предупреждения! Служанку она уже отпустила, а стражники не посмели бы войти, пока не прозвучал сигнал тревоги. Так кто же к ней крадётся, какая опасность? Покушение?

Тело под тонкой ночной сорочкой колотила дрожь, сердце часто билось, но королева Нионе произнесла спокойным, властным голосом:

— Кто там прячется в темноте? Что за трус?

— Тот, кому слово «трус» не нравится, твоё величество, — откинув занавес, ответил Дуар. Он ещё щурился после темницы, а его правая рука сжимала обнажённый меч.

Несмотря на то, что в королевских покоях появился освободившийся мстительный узник, страх куда-то улетучился, и королеву охватило совсем другое волнение. Она повернулась к гостю, щёки вновь обрели должный цвет, а поза стала непринуждённой. Нионе сердцем чувствовала, что Дуар пришёл не ради убийства.

— Надо полагать, мои подземелья недостаточно глубоки…

— Ну, если уж я захотел увидеть твоё замечательное величество, то даже подземелья Ада не удержали бы меня!

— И мои крепкие стражники тоже не удержали?

— Увы! Ни стражники, ни их мечи.

— А откуда взялся этот меч, который у тебя в руке? — спросила Нионе, показывая на сияющий клинок в руке Дуара.

— Позаимствовал у стражника, — насмешливо ответил бывший узник. — Я был голоден и никак не мог отыскать кухню. Бродил тут и там, изумлялся роскоши и негостеприимству прекрасной королевы. Наконец встретил перед этими дверями какого-то забияку, который ни с того ни с сего нагрубил мне. Потом он совсем рехнулся, и мне пришлось отобрать у него оружие. Надеюсь, его черепушка не совсем раскололась — я всего лишь хотел его утихомирить.

Нионе прервала этот рассказ взрывом звонкого смеха. От её неподдельного веселья, откинутой назад головы и пульсирующей гортани Дуар на одно мгновение испытал восторг. Пусть Шарр была гораздо ослепительней, но в ней не ощущалось ничего по-настоящему человеческого.

— Итак, — перестав смеяться, начала Нионе, — ты разрываешь самые крепкие цепи, находишь дорогу в бесконечных коридорах и свободно бродишь по моим залам. Нападаешь без оружия на одного из лучших воинов королевства, чтобы ворваться в опочивальню королевы, куда годами не входил ни один мужчина. Тебе явно следует извиниться!

Её качало от радости, королеве совсем не приличествующей.

— Ты не боишься? — спросил он мягко.

— Дуара? Нет! Я хорошо знаю твою историю — во всяком случае, ту её часть, которая известна людям. Ты никогда не был злобным насильником и похитителем женщин. А вот Дуара Проклятого, возможно, и побаиваюсь. В твоей тени могут скрываться бесы, а их я видеть не желаю.

— Тогда, во имя всех богов, прикажи подать мне еды! — воскликнул бывший пленник. — Я умираю с голоду!

И небрежно бросил меч на шёлковые покрывала королевского ложа.

Через несколько мгновений после того, как королева подёргала шнурок колокольчика, явилась служанка. Её глаза были ещё затуманены сном. Наверное, обнаружив растянувшегося в дверях стражника, она подумала, что он просто задремал, так как никаких признаков тревоги на её лице не отражалось… И тут она вдруг увидела огромную фигуру искателя приключений, развалившегося на короле веном стуле! Не обращая внимания на испуганные глаза и разинутый рот служанки, Нионе велела:

— Еды сюда, и немедленно! Ты поняла? И если хоть слово пикнешь, я тебя придушу! Поторопись.

— Или я перережу тебе горло, — добавил с ленцой Дуар.

Насмерть перепуганная служанка мгновенно исчезла.

— А ведь я отдавала приказ доставить еды в твою камеру, — сказала королева, нахмурившись. — Неужели стража побоялась это сделать?

— Да, тот обеденный зал мне не очень понравился, — заверил недавний пленник. Он разглядывал Нионе из-под полуприкрытых век. Не была ли женской хитростью эта готовность к уступкам, пытался догадаться он.