Получив соответствующую команду, танковые армии Рыбалко и Лелюшенко 18 апреля форсировали Шпрее и устремились на север. Стремясь во что бы то ни стало первым ворваться в Берлин, И. С. Конев основные надежды возложил на многоопытного командарма Рыбалко. Для обеспечения быстрого выполнения поставленной задачи командующий фронтом усилил 3-ю гвардейскую танковую армию зенитной артиллерийской дивизией, артиллерийским корпусом прорыва, истребительным авиакорпусом.

21 апреля в полосе наступления 3-й гвардейской танковой армии И. С. Конев ввел в сражение прибывшую 28-ю армию, усилив ее артиллерийской дивизией. Для быстрой переброски стрелковых частей в распоряжение командующего 28-й армией генерала А. А. Лучинского был выделен автотранспорт.

На пути танкистов генерала П. С. Рыбалко к Берлину оказался населенный пункт Цоссен. Здесь глубоко под землей располагался главный командный пункт вермахта, где размещались штаб оперативного руководства во главе с генералом А. Йодлем и штаб сухопутных войск, возглавляемый генералом Г. Кребсом. При появлении советских танков личный состав обоих штабов в спешке покинул Цоссен и эвакуировался в Берлин.

Н. П. Пухов

Несмотря на быстрое продвижение, 3-я гвардейская танковая армия не смогла выполнить поставленную задачу в указанный срок. Лишь вечером 22 апреля, т. е. с опозданием почти на сутки, передовые танковые бригады подошли к Берлину. Однако преодолеть канал с ходу не удалось: оборона южной окраины города оказалась сильной.

П. С. Рыбалко

Упорно продвигались к Берлину и войска 1-го Белорусского фронта. Получив сообщение о наступлении на столицу танковых армий 1-го Украинского фронта, маршал Г. К. Жуков вечером 20 апреля направил командующим 1-й и 2-й гвардейскими танковыми армиями срочную директиву. Им ставилась «историческая задача: первыми ворваться в Берлин и водрузить Знамя Победы». Для выполнения этой задачи требовалось выделить с каждого корпуса по лучшей бригаде и «не позднее 4 часов утра 21 апреля любой ценой прорваться на окраину Берлина и немедля донести для доклада Сталину и объявления в прессе».

Однако войскам 1-го Белорусского фронта к городу удалось прорваться только к вечеру, когда к северо-восточной окраине уже вышла 2-я гвардейская танковая армия, а вместе с ней и стрелковые соединения 3-й и 5-й ударных армий. Наступавшая на южном фланге главной ударной группировки 1-го Белорусского фронта 1-я гвардейская танковая армия отстала. До столицы этим войскам оставалось еще до 20 км.

Такими результатами боевых действий Жуков был недоволен. «Оборона Берлина организована очень слабо, – убеждал он командармов в телеграмме от 22 апреля, – а операция наших войск по взятию города развивается очень медленно». Командующий фронтом требовал организовать круглосуточное наступление. Отставшей 1-й гвардейской танковой армии было приказано переправиться через Шпрее на участке 8-й гвардейской армии и не позднее 24 апреля овладеть на юго-востоке столицы Темпельхофом.

В целом к исходу 22 апреля над противником, оборонявшимся в Берлине и южнее, нависла угроза окружения. Всего 40 км разделяли войска 1-го Белорусского фронта, обходящие Берлин с севера, от войск 1-го Украинского фронта, наступавших на столицу с юга. Ставка ВГК требовала от Г. К. Жукова и И. С. Конева ускорить окружение берлинской группировки.

24 апреля 8-я гвардейская и 1-я гвардейская танковая армии 1-го Белорусского фронта встретились с 3-й гвардейской танковой и 28-й армиями на юго-восточной окраине Берлина. На следующий день 2-я гвардейская танковая и 47-я армии, обойдя столицу севернее, соединились с 4-й гвардейской танковой армией 1-го Украинского фронта западнее Берлина. Группировка противника численностью более 500 тыс. человек была не только окружена, но и рассечена на две части: одна осталась в Берлине, другая – южнее города.

П. И. Батов

2-й Белорусский фронт к 20 апреля завершил подготовку к наступлению. К исходу 19 апреля его войска полностью очистили территорию между Ост– и Вест-Одером и, наведя мосты через восточный рукав, заняли исходное положение для форсирования Вест-Одера. Основную часть артиллерии пришлось оставить перед Ост-Одером. Затопленное междуречье не позволило разместить артиллерию ближе, что затрудняло эффективную поддержку атаки переднего края, который проходил за основным, западным, рукавом Одера.

Как и планировалось, наступление главных сил 2-го Белорусского фронта началось 20 апреля. Согласно новой задаче, полученной Рокоссовским два дня назад, его войска должны были после форсирования Одера не позднее 22 апреля нанести удар в юго-западном направлении на Берлин, чтобы помочь маршалу Жукову в овладении столицей.

В 50-километровой полосе южнее Штеттина наступали 65, 70 и 49-я армии, которыми командовали генералы П. И. Батов, B. C. Попов и И. Т. Гришин. Каждая армия прорывала оборону на узком участке от 4 до 6 км, где и сосредоточивались почти все силы. Севернее Штеттина оборонялась 2-я ударная армия. Ее задача состояла в том, чтобы демонстрировать форсирование Одера и не допустить переброски войск противника на направление, где наносился главный удар.

Несмотря на то что армии имели по девять стрелковых дивизий, против которых оборонялась всего одна немецкая пехотная дивизия, 20 апреля только 65-й и 70-й армиям удалось захватить на левом берегу Вест-Одера три небольших плацдарма глубиной до полутора километров. При этом 49-я армия, где Рокоссовский сосредоточивал основные силы, преодолеть реку не сумела. Генерала Гришина подвела разведка: не разобравшись в хитросплетении рукавов и каналов, она неправильно определила основное русло реки, а значит, и передний край обороны противника. Результат оказался плачевным: авиация и артиллерия нанесли удары по пустому месту, а двинувшиеся в атаку подразделения попали под губительный огонь противника. 49-я армия форсировала Одер только 25 апреля.