Несмотря на приподнятое и оживленное настроение, у всех заметна все же досада, вызванная недостаточной дальнобойностью наших двенадцатидюймовых орудий.

После дневного напряжения нервов чувствуется некоторая усталость, и свободные от службы офицеры идут спать, ожидая завтра продолжения операции противника.

Весь день 27 июля мы находились в полной боевой готовности, но противник не появлялся. Служба связи выяснила, что он временно прекратил операцию, и «Слава» вечером возвратилась в Куйваст.

28 июля, в 4 часа 30 минут утра, два броненосных крейсера «Роон» и «Принц Генрих» неожиданно появились в тумане перед Церелем и произвели преждевременную «побудку» наших миноносцев, стоявших на якоре, подвергнув обстрелу их и маяк.

Человеческих жертв не было, и один лишь «Сибирский Стрелою) получил два незначительных попадания. После этого миноносцы перешли на другое место, подальше от Цереля.

Днем неприятельские корабли больше уже не появлялись у Ирбенского пролива.

Немцы, несомненно, приостановили операцию, но нет никаких данных считать, что они отказались окончательно от намерений завладеть Рижским заливом; поэтому мы продолжаем ожидать их со дня на день.

В это время нами была получена информация о том, что после неудачной попытки противника завладеть заливом командующий германской Северной армией доложил по начальству: «Адмирал Морского Отряда испугался “Славы” и ушел, не прорвав позиции».

Надо принимать меры к тому, чтобы достигнуть большей способности нашего корабля противодействовать неприятельским силам. Уже срочно заказаны баллистические наконечники для 12-дюймовых снарядов, несколько увеличивающие дальность их полета, но нельзя ожидать их присылки, при всей спешности заказа, в короткий срок; следовательно, нам остается прибегнуть при создавшихся условиях лишь к единственному средству для увеличения дальнобойности орудий, которым мы можем воспользоваться, — к крену. Об этом ведут со мной переговоры старший лейтенант В.Н. Марков, лейтенант Ю.Ю. Рыбалтовский и командир корабля.

Решено кренить корабль в бою на три с половиной градуса; при этом дистанция стрельбы увеличивается до 95 кабельтовых. Больший креп делать нельзя, так как при нем отпадает уверенность в полной исправности подачи снарядов и зарядов, и, кроме того, время перекренивания корабля с борта на борт, необходимое в условиях боя на минной позиции, становится чрезмерно большим; оно слишком велико и при трех с половиной градусах и поэтому вызывает смущение у командира.

При нормальных условиях крен корабля получается затоплением от кингстонов бортовых коридоров по одному борту по осушительной системе, магистраль которой имеет в диаметре всего лишь 4 дюйма. Крен в один градус получается со средней скоростью в 6 минут; стало быть, для создания крена в три с половиной градуса необходимо затратить 21 минуту, а для перекренивания на другой борт — 42 минуты; при дальнейших операциях придется выкачивать воду из бортовых коридоров насосами сравнительно малой мощности, и необходимое для этого время достигнет часа или затянется еще дольше.

Для ускорения перекренивания я пользуюсь шестью перепускными трубами большого диаметра в 6 дюймов, между внешними бортовыми коридорами, по две в каждом из следующих отсеков: носовом кочегарном, кормовом кочегарном и машинном, — и совмещаю перепускание воды в одних коридорах с затоплением от кингстонов или выкачиванием ее — в других. Для этого перед боем я заполняю водой полностью в каждом из упомянутых отсеков два коридора из четырех накрест: левый кормовой и правый носовой. При таких условиях первый крен одним перепусканием воды получается в 8 минут и другие — последовательно в 14, 22 и 30—35 минут, затем скорости перекренивания повторяются.

Для проверки подсчета и для практики трюмных произвожу учение, которое дает благоприятные результаты, совпадающие с теоретическими. Командир вполне доволен ими и принимает к сведению мое заявление о том, что скорость перекренивания можно еще несколько увеличить при том условии, если поворот корабля на 180 град, в бою на позиции всегда производить в сторону от нее: естественный крен, получающийся при циркуляции, в этом случае способствует созданию большей разницы в уровнях воды соответствующих бортовых коридоров, ускоряющей перепускание ее и затопление от кингстонов. Капитан 1-го ранга С.С. Вяземский, подчеркивая важность крена для нашего корабля в бою и своевременность и быстроту его получения, назначает в помощь себе для связи со мной специального офицера — мичмана П.Н. Вейсенгофа.

Итак, теперь есть надежда на то, что «Слава» в предстоящих боях будет более дееспособной.

Немцы между тем не проявляют особенной активности у Ирбенского пролива; лишь 30 июля утром линейный корабль типа «Брауншвейг» в сопровождении крейсера и миноносцев снова подверг безрезультатному обстрелу Церельский маяк.

В тот же день в личном составе офицеров «Славы» произошла перемена; наш симпатичный старший офицер, Владимир Григорьевич Антонов, покинул корабль, получив новое назначение. Его заменил на этом посту старший лейтенант В.Н. Марков, а старшим артиллеристом стал лейтенант Ю.Ю. Рыбалтовский.

31 июля в Куйваст прибыл со стороны Рижского залива «Уссуриец», ведущий на буксире поврежденный миноносец «Амурец» с большим дифферентом на корму. Последний подорвался ночью в Ирбенском проливе, наткнувшись на патрон сети против подводных лодок во время большой постановки мин при участии минного заградителя «Амур» и миноносцев. «Амурец» был поставлен у маяка для указания пути; его снесло ветром на сеть, и от пробоины при взрыве затопилось машинное отделение.

В течение всего дня 31 июля наши дозорные миноносцы видели очень далеко на горизонте непрерывно передвигающиеся дымы. По-видимому, там, на подступах к позиции, противник возобновил траление.