– Молли, дай Гарри отдохнуть, пожалуйста.
– Подал голос Артур... тихонько так. Ну да, он же еще не получил свою долю возмущения матриарха семьи за "это ржавое корыто", благодаря которому дети подняли такой шухер...

Зря сунулся. Лучше б Джинни подговорил, идиот. Уж ее-то, почтенная мать семейства, похоже, всегда готова выслушать. По крайней мере, так я ощущаю отношение Молли к дочери. Хм...

– Артур Уизли, а с тобой мы еще поговорим о безответственности и дурацких маггловских устройствах!
– Голос рыжей наседки взлетел на октаву, и ее муж, ссутулившись, поспешил сбежать из комнаты.

А я о чем говорил?

Наконец, шум в доме улегся, для Гарри подготовили спальное место, и Молли объявила отбой по казарме. Вот интересно, в доме есть две свободные комнаты, которые до недавнего времени занимали Билл и Чарльз, но моего подопечного, почему-то, определили в комнату к Рону. Это что, элементы психокоррекции по Дамблдору, или Молли так скучает по сыновьям, что не позволяет ничего менять в их комнатах? Не знаю, но мне это не нравится. Гарри, как никто другой нуждается в личном безопасном пространстве, и чтобы понять это, совсем не нужно быть Макаренко...

– Корпи...
– Тихий голос подопечного вырвал меня из дремоты и я, проснувшись, чуть не треснулся головой... о днище кровати Гарри, под которой я устроил себе лежбище. Выбравшись из-под кровати, я заглушил звук, чтоб не будить рыжих и, поморщившись от храпа Рона, наложил на него персональное заглушающее.

– Что не спишь?
– Поинтересовался Корпи у подопечного, когда в комнате воцарилась тишина.

– Я тут подумал...
– Протянул Гарри, и замялся.

– И?
– Усевшись на край его постели, поторопил его домовик.

– Ты действительно считаешь, что ребята забрали меня... ну-у... не по своему желанию?
– Наконец, выдавил Гарри.

– Какая разница, что думаю я? Важнее, как считаешь ты сам.

– Ну... я им верю.
– Пожал плечами Гарри.

– Угу. Ты знаешь их меньше года, и уже безоговорочно веришь? Я понял бы, если бы ты говорил только о Роне, все-таки, именно он твой первый друг в Хогвартсе... но откуда такое доверие к людям которых ты вообще не знаешь? В Литтл-Уининге ты тоже верил всем подряд?
– Поинтересовался домовик, задумчиво теребя длинное ухо.

– Нет, но ведь я знал, что тетя Петуния распространяет про меня всякие слухи... Так что, догадаться об отношении соседей ко мне, было нетрудно.
– Пожал плечами Поттер и замолчал.

– Что не отменяет странности твоего отношения к семье рыжих...
– Заключил Корпи назидательным тоном, и вдруг усмехнулся.
– На самом деле, я могу понять, что ты переносишь свое отношение к Рону, на его родственников, вот только... почему ты не хочешь воспользоваться возможностями своего разума?

– Не понял.
– Честно проговорил Гарри.

– Критическое мышление, друг мой!
– Домовик хмыкнул.
– Я понимаю, что ты еще неопытен, и у тебя может просто не хватить знаний для понимания действий окружающих, но у тебя есть замечательное подспорье.

– Ты случаем не себя имеешь в виду?
– Улыбнулся Поттер.

– О! Значит, целых два подспорья.
– Гордо кивнул Корпи, но продолжил уже вполне серьезным тоном.
– Второе, это твоя эмпатия. С ее помощью, например, ты способен чувствовать фальшь в словах собеседника, а можешь угадать момент атаки противника. Предугадать действия людей, находящихся рядом с тобой и знать, когда тебе врут. После некоторых тренировок, разумеется. Но кое-что, ты способен делать уже сейчас. И пренебрегать этим умением, просто преступно. Оно ведь может помочь тебе избежать большого количества неприятностей. Помнишь, как ты почувствовал мое присутствие в своем разуме?

– Ну... скорее я почуял чужое любопытство.
– Уточнил Гарри.

– Мое. Потому что, именно это чувство двигало мной, когда я коснулся твоих мыслей. Понимаешь?

– Да.
– Уверенно кивнул Поттер. Все-таки первое занятие не прошло даром...

– Так вот, чувствовать чужие эмоции можно не только тогда, когда ты пытаешься защититься от вторжения в свои мысли или шаришь в чужой голове, но и просто в разговоре. Более того, в отличие от легиллименции, чтение чужих эмоций неопределимо. А единственный способ помешать эмпату считать состояние собеседника, это... убить этого самого собеседника. Потому что эмоций не испытывают только трупы.

– А легиллименция?

– Не защитит. Она действует на других принципах. Опытный окклюмент может спрятать свои эмоции от легиллимента, но не от эмпата. Разный подход, понимаешь?
– Корпи пощелкал пальцами, словно пытаясь подобрать точное объяснение.
– О! Вспомни, какой любимый вопрос у Большого Шмеля?

– Э-э?
– Гарри на минуту завис, но потом встрепенулся.
– Он часто спрашивает, не хочет ли его собеседник что-нибудь рассказать... Но...

– Правильно. Без заклинания "Легиллименс", даже самый серьезный мастер может считать лишь поверхностные образы в голове собеседника. Потому, он задает вопросы, которые вытащат из глубин памяти именно те мысли, которые волнуют человека больше всего... или те, которые он желает спрятать. Конечно, в отличие, от легиллимента чистый эмпат не способен читать мысли, но зачастую это и не нужно. Достаточно чувствовать собеседника, а дальше, дело техники.