…Император Николай I постарался привлечь популярного в российском обществе отставного генерала от кавалерии к делам империи Дома Романовых. В 1826 году Раевский назначается членом Государственного совета (что само по себе являлось большой честью), но в его заседаниях он не участвовал. Впрочем, обязательного посещения их от него никто и не требовал.

Столицу же Раевский оставил сразу после того, как в Петропавловской крепости в присутствии ее коменданта имел свидания со своими родственниками – М.Ф. Орловым и В.Н. Лихаревым. С Волконским встретиться он не пожелал.

Остаток своих дней Николай Николаевич посвятил заботам о многочисленных родственниках и помощи семьям сосланных декабристов. Это, естественно, не вызывало к нему симпатий государя и дворцовой знати. Но общественный резонанс таких поступков был высок.

Когда в 1828 году стала вызревать очередная Русско-турецкая война, 57-летний генерал от кавалерии предпринимает попытку вернуться в армейские ряды. Однако император Николай I прислал ему в том же январе месяце вежливый отказ.

Герой Салтановки и Смоленска, Бородина и Арси-сюр-Об, взятия Парижа ушел из жизни 16 сентября 1829 года в своем имении в селе Болтышка Чигиринского уезда Киевской губернии. Был похоронен там же в семейной усыпальнице (по другим данным, в селе Еразмовка того же уезда и той же губернии). Могила его не сохранилась. Перед своей кончиной он был прикован тяжелой болезнью к постели, будучи окружен заботой и теплотой родных и близких.

…Генерал от кавалерии Николай Николаевич Раевский награждался, в отличие от других полководцев Отечественной войны 1812 года, не столь уж часто. Его мундир украшали ордена Святого Георгия 3-й степени, Святого Александра Невского с алмазами, Святого Владимира 1-й степени, Святой Анны 1-й степени, прусский Красного Орла 1-й степени и австрийский Марии Терезии 3-й степени. В торжественных случаях он носил золотую шпагу «За храбрость», украшенную алмазами.

Один из героев Отечественной войны 1812 года родился в 1768 году в городе Нежине (по другим данным – в Переяславле-Залесском) Полтавской губернии, в немецкой семье генерал-поручика русской службы, выходца из Пруссии графа Христиана Людвига Казимира Сайн-Витгенштейна. Он переехал в Россию в 1752 году и, служа императрице Елизавете Петровне, отличился в Семилетней войне. Матерью будущего генерал-фельдмаршала была графиня А.Л. Витгенштейн, которая умерла, когда сыну было три года.

Род Сайн-Витгенштейн-Людвигсбургов на немецкой земле отличался знатностью и семейными узами был связан со многими аристократическими фамилиями многочисленных тогда германских государств. В России Петер-Людвиг Адольф стал именоваться «на русский манер» Петром Христиановичем по фамилии просто Витгенштейн. Но это не умалило его фамильного положения в аристократических кругах.

Начальное образование получил в доме родственника своей мачехи (урожденной княжны Долгоруковой, вдовы графа А.А. Бестужева-Рюмина) князя Н.И. Салтыкова, будущего генерал-фельдмаршала и воспитателя императора Александра I. Последнее обстоятельство в будущем самым положительным образом сказалось на судьбе воспитанника Салтыкова.

В 13 лет граф Петр Витгенштейн был записан сразу сержантом в престижный для любого служилого дворянина лейб-гвардии Семеновский полк. Через восемь лет переводится вахмистром в Конногвардейский полк. Надо заметить, что о военной службе он мечтал с детства.

Через год после перевода получает свой первый офицерский чин корнета. Последующие чины младшего офицерства не заставили себя долго ждать. В 25 лет был уже премьер-майором в Украинском легкоконном полку. Так для будущего генерал-фельдмаршала началась длительная и нелегкая армейская служба.

…Боевое крещение получил на войне в Польше, куда отправился волонтером в рядах корпуса генерала Дерфельдена. В 1794 году ему довелось участвовать в делах против польских повстанцев при местечке Дубенке и Хельме, состоя при генерал-майоре графе В.А. Зубове, брате последнего екатерининского фаворита князя Платона Зубова. В октябре того года производится за боевые отличия в подполковники.

Вскоре графу довелось отличиться в большом деле. В сражении у Остроленки командовал кавалерийским эскадроном, который лихой атакой отбил у поляков пушку в стреляющей батарее. Дело обстояло так. Русские атаковали противника, который прикрылся артиллерийским огнем. Начальник Витгенштейна генерал-майор Козенц обратился к молодому офицеру, стоявшему во главе резервного эскадрона:

– Подполковник! Не хотите ли Георгия? Заставьте замолчать эту батарею!

Эскадронцы с налета врубились в конных поляков, которые стояли в прикрытии батареи. Пока шла кавалерийская схватка, орудийные расчеты снялись с позиции и стали уходить прочь с поля боя. Подчиненным Витгенштейна удалось перехватить только одну пушку. Приказ был исполнен: батарея не только замолчала, но еще и бежала с поля битвы.

Затем последовало участие в штурме варшавского предместья Праги, превращенного польскими фортификаторами в полевую крепость. То сражение на берегу Вислы отличалось редкой ожесточенностью в действиях сторон. Тогда на эскадронного командира обратил внимание сам А.В. Суворов-Рымникский, командовавший русскими войсками при овладении Варшавой.