Потом мне рассказывали, как Фурцева топала ногами и кричала:

— Что — все равно?! Кому — все равно?! Рабочему классу — все равно?!

Ее успокаивали:

— Екатерина Алексеевна, это же клоун поет, пьяный, в кино.

Как-то обошлось».

В титрах фильма «Бриллиантовая рука» есть такая фраза: «Киностудия благодарит граждан, предоставивших для съемок золото и бриллианты».

Среди зрителей попадались такие, которые подходили к Юрию Никулину после просмотра и спрашивали: «И многие давали свои бриллианты?».

Стало очевидно, что юмор населения нуждался в планомерном и неуклонном развитии с повышением базовых показателей каждую пятилетку.

Лев Александрович Кулиджанов пригласил Никулина на роль Кузьмы Кузьмича в фильме «Когда деревья были большими». Юрию Владимировичу предстояло пройти совместные пробы с молодой и талантливой актрисой Инной Гулая. Только увидев Никулина, Инна спросила:

— Вы клоун?

— Да.

Еще один долгий, внимательный взгляд.

— Как интересно… Ни разу в жизни не видела живого клоуна. Меня зовут Инна, — представилась она.

В павильоне обустроили комнату деревенской избы. Снималась сцена разговора Кузьмы с Наташей. Для создания непосредственной атмосферы разговора между ними Кулиджанов велел Наташе есть борщ.

Первый дубль. Инна с удовольствием съела целую тарелку.

Второй дубль. Инна с не меньшим аппетитом съела вторую тарелку борща.

Третий дубль. Инна так же оживленно со смаком съела третью тарелку.

Четвертая тар елка. Инна ела так, как будто не было трех предыдущих тарелок.

Сняли пять дублей. Отменный аппетит Инны не подвел — пять тарелок, пять дублей. Удивление Никулина вытеснило такт, и он задал прямой вопрос, почему девушка так много ест.

— Волнуюсь, — последовал лаконичный ответ.

Для съемки эпизода, когда Кузьма Кузьмич несет купленную стиральную машину. Никулина загримировали, переодели и привезли на съемку. Его герой не отличался здоровым образом жизни и щепетильностью в одежде.

Юрий Владимирович вышел из машины и направился к дверям нового мебельного магазина, где планировалась съемка. В дверях стоял директор и приближающегося артиста резко остановил фразой:

— А ну-ка давай отсюда! Здесь съемки будут, не мешай.

— Дая артист, снимаюсь, — попытался объясниться Никулин.

— Знаем вас, артистов. Я тебя тут уже пятый день вижу.

Никулин продолжал на словах доказывать свою давнюю причастность к миру советского кино. Директор засомневался и попросил опознать сомнительную личность рядом стоящих и с интересом наблюдающих драматургию момента режиссера и оператора.

Они внимательно еще раз осмотрели с ног до головы Юрия Владимировича и категорически заявили, что видят данного человека первый раз в жизни.

Директор, отбросив сантименты, рявкнул:

— А ну давай отсюда! Сейчас милицию позову!

И на самом деле стал призывать доблестные органы. Любопытствующие прохожие обступили участников конфликта. Не выдержав накала страстей, Кулиджанов и Гинзбург со смехом признались бдительному директору, что не вызывающий доверия тип — исполнитель главной роли. Директор был сражен и потом долго-долго извинялся перед гением перевоплощения.

По сценарию герой, искусанный шмелем, с распухшей губой и заплывшим глазом вез собственноручно собранные подснежники продавать на рынок.

В цветочном ряду, по сценарию, торговки его жестоко изгоняли. Кулиджанов снимал сцену на настоящем рынке с настоящими участниками торговли и попросил сохранения натуральных условий попытки внедрения Никулина в цветочный рынок. Претендента требовалось вытеснить жестко и с применением методов подлинно народной конкуренции.

Первый дубль запомнился Никулину надолго. Одна бабка так натурально приложила горе продавца банкой по голове, что исполнитель главной роли в сердцах заорал слова ни разу и нигде не упомянутые в сценарии.

Юрий Владимирович не одобрял название фильма — «Когда деревья были большими». Он считал, что слишком длинно, что не отражает сути происходящего в сюжете, что название спутают с названием спектакля, шедшего в то время на многих театральных подмостках, — «Деревья умирают стоя».

Все пункты побил смешной случай. Буфетчица молочного кафе на площади Пушкина, увидев Никулина, уронила тарелку и крикнула официантке:

— Маша, иди сюда быстрей! Артист из картины «Когда деревья, стоя, гнулись» пришел!