Кинжал Гуннара плавно вошел в горло охранника, распоров его глотку. И тот сразу же захлебнулся собственной кровью. Затем он пошатнулся, потеряв последние силы, и упал на лед, не издав ни единого звука. Гуннар вытер окровавленное лезвие кинжала о штанину своего костюма.

— Вот так, дружок, — сказал Септембер, похлопывая Этана по плечу.
–

Пошли. Нам нельзя терять время.

— Если вы не имеете ничего против, то я лучше останусь здесь.

— О, — Септембер с пониманием посмотрел в темноту. — Я понимаю вас, мой друг. Что ж, оставайтесь. Здесь тоже есть, чем заняться.

Этан и четыре рыцаря начали разгружать повозку. А Гуннар, Септембер и другие рыцари и солдаты вошли под тот тент, что стоял на самом дальнем конце площадки. Там они быстро проделали жуткую кровавую работу, избавившую их опасного присутствия спящих охранников. К тому времени, как они закончили дело, одна мысль о котором приводила Этана в состояние тошнотворного отупения, — у деревянного сооружения кипела вовсю своя работа.

Этана покачивало — то ли от дурноты, то ли от ветра. Прямо в лицо ему дул сильный ветер, воющий и пронзительный. Этан еле держался на ногах.

— Поторапливайтесь, — прозвучал голос Гуннара.

Они находились очень близко от того места, где был расположен лагерь кочевников, и медлительность была смерти подобна. Но густое, как сироп, масло уже было разлито по деревянному основанию машины. Масло хорошо впитывалось. Даже лед вокруг стал жирным. Из-за этого стало опасно передвигаться, так как можно было легко поскользнуться.

От этого места исходил такой отвратительный, горклый запах, что, казалось, мог поднять и мертвого. Но, к счастью, ветер немного развеял вонь.

Вдалеке послышались крики. Два рыцаря прислушались, перестав лить масло. Потом побежали в том направлении, откуда слышались крики. Спустя несколько минут они вернулись.

— Двое, — доложил один из рыцарей Септемберу и Гуннару. — Старшие.

Очевидно, только сейчас вернулись под тенты и обнаружили, что произошло. Я не могу с уверенностью сказать, знают ли они, кто мы такие, но в любом случае они знают, что никто не должен лазить по катапульте ночью. Они убежали раньше, как мы дошли до них.

Спустя несколько минут снова в отдалении послышались крики. Шум нарастал.

— Давайте, быстрей, быстрей, — неистово отдавал команды Септембер.

Балансируя по скользкому из-за разлитого масла льду Этан и солдаты взялись за факелы.

К тому времени факелы хорошенько вымочили в масле, чтобы ветер не мог их затушить. Факелы передали Септемберу, который пробормотал с усмешкой:

— Это не последнее достижение технической мысли, и я не могу сказать, что такие методы мне по душе, но в то же время я рад тому, что сейчас произойдет, — и он поджег факел. Промасленная ветошь ярко вспыхнула.

За первым были подожжены и другие факелы. Их свет упал на лед и разогнал тени. Крики приближались. И с каждой минутой шум становился все громче и громче. Один из рыцарей отправился в ту сторону и вскоре вернулся с сообщением:

— Поторапливайтесь. Сюда идут…

— Разбросайте эти факелы, — скомандовал Септембер.

Двенадцать рук в одно мгновение освободились от ярко пылавших палиц.

Они были брошены на промаслившуюся деревянную поверхность и огонь переметнулся на нее, потек тонким ручейком. А два факела не разгорелись, задутые порывом ветра.

Ледяной ветер метался над огненной дорожкой, которая не увеличивалась, а, казалось, сворачивалась на глазах. На какое-то время в голову Этана пришла ужасная мысль: а вдруг пламя так и не разгорится?

Тогда, выходит, они рисковали зря, и все их усилия ни к чему ни привели.

Им было пора покидать опасное место.

Вой, который не мог заглушить даже пронзительный ветер, доносился из лагеря. По-прежнему раздавались выстрелы огня. В этот момент мерцавший прерывистый ручеек вдруг взметнулся, охватывая большую поверхность, и превратился в огромное оранжевое пламя. Горевшее дерево светилось так сильно, что рыцари загородили лица руками.

— А теперь все быстро к саням, друзья, — прокричал Септембер, подталкивая Этана. При этом он старался говорить на низких тонах, чтобы голос его не было слышно на большом расстоянии. Воины взялись за веревки, и через минуту сани на большой скорости уже двигались на север. На западе виднелась извилистая дорога, которая вывела их и приведет обратно в Уонном через главные ворота.

«Если бы мы не прошли этим путем, подумал Этан, то вряд ли бы сумели быстро ретироваться из лагеря».