— Во-первых, верни пистолет!

Сергей удивленно глянул на босса и отрицательно покачал головой:

— Нет, Эдуард Генрихович! В этой глуши наедине с вооруженным человеком безоружным я оставаться не желаю.

— Неужели ты подумал, что я могу тебя убить?

— А что вам стоит? Дело свое я сделал, вывез вас куда надо. Теперь можно, как Мурата-Кули или Хана.

— Я мог убить тебя, когда ты возился у моста, даже минуту назад, но не сделал этого. Это ли не аргумент в пользу того, что я не собираюсь лишать тебя жизни?

— Аргумент, пожалуй. Но все же будет лучше, если пистолет будет у меня. Вам меня опасаться глупо, а мне спокойней будет.

— Да? Тогда проверь оружие!

— Проверить?

— Именно!

Сергей достал «ПМ», вытащил обойму. Пистолет был заряжен холостыми патронами, Роенко кинул его на сиденье.

— Все ваши шуточки, босс? И для чего было делать это?

— Страховка, капитан. Ладно. А ствол я просил у тебя, чтобы дать другой, боевой. У этого еще и боек сточен.

— А кто, собственно, нам может ЗДЕСЬ угрожать?

— Дикие собаки динго. Слыхал о таких?

— Слышал! Но если мы заехали в Австралию, то тогда, конечно, против них оружие не помешает.

Они вышли из джипа. Сергей спросил:

— Идем на кладбище, босс?

— Я пойду туда, а ты подождешь возле часовни. Проведаю могилу сына.

— У вас тут сын похоронен? Извините, не знал.

— Да, единственный сын. Ему не было и двадцати, когда его убили.

— Сожалею, босс, — только и сказал Роенко, прекрасно зная историю безумного Виктора.

Гофман ушел в темноту могильных холмов. Сергей оглянулся, прислушался. Тишина. Гробовая тишина. На землю упали первые капли дождя. Роенко встал на приступок часовни, под защиту небольшого козырька.

Эдуард Генрихович вернулся минут через двадцать. В руках у него был пакет. Предугадывая вопрос Сергея, Гофман объяснил, что взял с могилы земли. Прошел к джипу и положил пакет в салон. Вернулся.

— Ну, а теперь зайдем в часовню. Ее, кстати, отец мой отстроил.

— Может, вы один, Эдуард Генрихович? Я в таких местах, особенно ночью, чувствую себя как-то неуютно.

— Боишься нечистой силы? Так должен знать, что нечисть появляется в полночь, а сейчас, — Гофман посмотрел на часы, — нет еще и девяти. Идем, там свет есть!

Они зашли в небольшое помещение, убранное в переднем углу иконами. Гофман зажег несколько керосиновых ламп. Сразу стало светло как днем. Эдуард Генрихович трижды перекрестился. Роенко последовал его примеру. Затем босс прошел к образам, достал откуда-то отвертку. Что-то там подкрутил или поддел. Под иконостасом открылась потайная дверь. Эдуард Генрихович вытащил оттуда два чемодана. Дверь закрыл.

— Ну вот, кажется, все! Бери чемоданы, неси к машине, я пока…

Договорить он не успел, на полуслове оборвав речь. За дверью часовни послышался шум подъехавшей машины. Видимо, она находилась все это время где-то рядом, иначе рокот двигателя Сергей бы услышал намного раньше.

Появление неизвестного автомобиля стало полной неожиданностью. Гофман стоял, опустив руки и открыв рот. Сергей быстрее справился с шоком. Он успел выхватить «ПМ» и отвести руку с ним назад. Успел до того момента, как в часовню вошли полковник Костычев и неизвестный молодой лейтенант в бронежилете. В руках у обоих стражей порядка были автоматы. А у Сергея лишь пистолет, да и тот не перезаряженный.

Костычев улыбался.

— Ну вот, Сергушин, — обратился полковник к лейтенанту, — операция наша подошла к концу. Логическому. Позволь представить тебе ярых поклонников ночных молитв. Тот, что постарше, и есть знаменитый Эдуард Генрихович Гофман. Рядом с ним — мой старый знакомый, бывший капитан Российской армии, командир разведроты. Отличился в Чечне, но не захотел честно служить, решил податься в бандиты.

— Ты чего там несешь, полковник? — возмутился данной ему характеристикой Сергей. — Кому, как не тебе, знать, почему я оказался среди бандитов?

— Тем не менее, Сергей, ты стал тем, кем стал. Преступником. Наемным убийцей.

— Я что-то не понимаю вас, полковник?

— Молчать, мразь! — вдруг резко выкрикнул Костычев, обрывая Роенко. — Молчать! И руки вперед! Ствол советую бросить, если не хочешь получить порцию свинца в живот.

— Вот ты, значит, как! Лейтенант, берегись его!

— Выполнять, что приказано, — прервал его Сергушин.

— Смотри, дурак! Мы-то ладно, а вот тебя за что начальник кончит?

— Тебе что-то непонятно, бандюга? — не слушал Роенко лейтенант.