Значит, это делалось только для того, чтобы Филин ушел на «Тойоте» вместе с золотом. Но ведь это можно было сделать еще раньше, при выезде из тоннеля. Выбросить его в горах, засыпать снегом и рвануть когти. Или того проще – в пропасть его скинуть. И никаких следов бы не осталось. Он бы даже сопротивляться не смог, тогда он в сознание-то приходил урывками, ни двигаться, ни даже говорить толком был не в состоянии. Почему же тогда Колыма так не поступил? Не допер? Не верится... Тут допирать-то нечего, все очевидно. Нет, что-то тут не так. Что-то не срастается!

Смотрящий еще сильнее нахмурил брови. Он чувствовал, что во всей этой истории есть что-то, чего он не понимает. А в таких случаях Батя предпочитал действовать как можно осторожнее и не совершать необратимых поступков.

– Слушайте, пацаны, – негромко, но твердо сказал смотрящий. – Я вам уже говорил, что братьев лучше живыми брать. Сейчас по-другому скажу: берите только живыми. И будьте повежливей. С ними пока не все ясно.

– Ясно, пахан, – кивнул цыган. Его плечистый кореш тоже кивнул. Приказы смотрящего не обсуждались.

– А с «Алазанью» что? – спросил Батя, меняя тему разговора.

Парни снова опустили глаза. Некоторое время они молчали, потом наконец черноволосый нерешительно сказал:

– Нету ее нигде, Батя.

Об исчезновении «Алазани» смотрящий узнал на следующий день после того, как траулер покинул магаданский порт. Его люди узнали и раньше, но вечером предыдущего дня смотрящему было еще слишком плохо, чтобы это с ним обсуждать. Однако поиски развернули немедленно, и смотрящий, когда узнал о пропаже корабля, это решение одобрил. Но и здесь налаженная система магаданской братвы дала сбой. «Алазань» искали всю неделю – с привлечением самой современной техники, пограничников, ментов, просто опрашивая весь имеющий отношение к морю народ, – но все было бесполезно. «Алазани» нигде не было, и говорить об этом смотрящему становилось уже просто страшно. В самом деле, что это за группировка такая, что в своей области не может здоровенный корабль найти?

Но ругаться пахан не стал. Он прекрасно понимал, что пацаны сделали все возможное – в конце концов он сам приказы отдавал. И раз результатов нет, значит, Туманов придумал что-то хитрое. Догадаться бы, что... Он еще раз прокрутил в голове то, что было известно о пропавшем траулере: вышел из порта курсом на запад и пропал. На связь не выходит. Система спутниковой навигации отключена. Куда же он мог деться? Не утонула же «Алазань», в конце концов! И не морской же змей ее схарчил! Бате казалось, что он вот-вот догадается, но догадка, словно издеваясь, ускользала от него. Да еще голова начала болеть. Видимо, не так уж не прав был врач, когда говорил, что ему сейчас напрягаться нельзя.

– Ладно, пацаны, – сказал смотрящий. – Ищите. И помните: с братьями, если найдете их, будьте повежливей.

Он немного помолчал, а потом добавил:

– И вот еще что. Будете выходить, скажите медсестре, пусть врача позовет. Опять у меня в башке зашумело...

– Сергей Николаевич! – громкий голос шофера вывел прокурора из глубокого раздумья.

– Что такое?

– Приехали, Сергей Николаевич, – извиняющимся тоном сказал шофер. Он знал, что если Свердлов о чем-то задумается, то его лучше не трогать. Но что делать-то? К зданию прокуратуры он его привез, а Свердлов этого, кажется, не заметил, так задумался.

– А... Да, – прокурор кивнул шоферу, вылез из машины и двинулся к крыльцу, снова погружаясь в свои раздумья.

Когда Свердлов думал о чем-то важном, то практически совсем переставал обращать внимание на окружающую действительность. Так было и сейчас. Он поднялся по лестнице, прошел по коридору, механически кивая в ответ на приветствия подчиненных, и вошел в собственную приемную.

– Света, меня ни для кого нет. Разве что губернатор или из Москвы кто позвонит.

– Да, Сергей Николаевич, – уже в спину прокурору ответила секретарша.

Впрочем, Свердлов этого ответа уже не слышал. Он закрыл за собой дверь, сел за стол, оперся головой на сплетенные в замок руки и вслух сказал сам себе:

– Так... Ну-ка еще раз...

Мысли прокурора были сейчас заняты двумя основными направлениями. Пропажей «Алазани» и поисками Филина с золотом. И оба эти направления сходились на одной фигуре. Решетов. Бывший сусуманский кум. Именно он сейчас занимался поисками «Алазани» и поисками Филина. Чем больше прокурор думал о Решетове, тем больше находил причин ему не доверять. Решетов занимается поисками «Алазани». Хм... А занимается ли? Или только делает вид? На первый взгляд ему, конечно, невыгодно, что траулер пропал неведомо куда, как-никак он наравне со Свердловым является одним из теневых совладельцев судна. Но если попробовать заглянуть глубже... Кто увел «Алазань»? Туманов. А с кем Туманов вел все дела? С Решетовым. Майор явно имел какие-то свои рычаги воздействия на этого хитрого толстяка.

А не вошли ли они в сепаратный сговор с целью избавиться от него, Свердлова? В таком случае, может быть, Решетов прекрасно знает, где сейчас Туманов и куда он дел «Алазань». Знать-то знает, но ему не скажет. В самом деле, смешно ведь, огромный траулер уже неделю найти не может!

Впрочем, одернул сам себя Свердлов, найти «Алазань» не может не только Решетов. И блатные ищут, и менты, и сам он по своим каналам пытался что-нибудь узнать, да только что-то успехов пока нет. Но, с другой стороны, это тем более подозрительно. Чтобы Туманов, совершенно заурядный делец, который без них с Решетовым всю жизнь и оставался бы на уровне владельца одного-двух коммерческих ларьков, чтобы он сумел так спрятать траулер?! Да не может такого быть! А кто, спрашивается, мог ему помочь? Решетов.