Миновав опасность, мы пришли в обычное благодушное настроение и весело разговорились, в предвкушении приятной перспективы отдыха под тенью, у журчащего ручейка. Мисс Мэри шла, опираясь на руку своего брата Эдуарда и пленяя всех своею обворожительной улыбкой. Кирилл любезничал с Нэлли, которая, видимо, ничего не имела против. Между ними завязался оживленный разговор. До меня долетали отрывки фраз.

— Но, сударь, уверяю вас!.. Спросите в Англии, вам всякий скажет это, — мельком расслышал я приятный голосок девушки.

— Неправда, сударыня, — отвечал громко Кирилл, — клянусь вам, что французы не едят лягушек; у нас и нет их совсем. Не правда ли, сударь?

Последний вопрос относился ко мне, но я только улыбнулся в ответ, предоставив своему другу одному развлекать свою даму.

Со стороны другой пары доносилась совсем иная беседа.

— Эдуард, — говорила мисс своему брату, — надеюсь, что мы застанем еще в живых батюшку. Бедный! Как нетерпеливо ждет он нас!

— Да, моя милая Мэри, я питаю ту же надежду. Провидение подарит нам радость видеть его!

Меня глубоко тронули эти простые слова, полные крепкой веры и надежды на помощь свыше.

— Стоп! — вдруг раздался звонкий голос. — Нам нельзя ехать далее: дорога отрезана рвом более 100 футов глубины!

При этом новом известии храбрейшие из нас почувствовали невольный трепет.

Желая разъяснить себе это непонятное явление, я подошел к пропасти. Зияющая расселина, шириною в восемь сажен, глубиною в десять с обрывистыми краями, открылась предо мною. Лежавшие по краям ее камни почти совсем оплавились в стекло, очевидно, под действием молний, которые достигали здесь фантастической силы. Не было сомнения в том, что в случае грозы молния убила бы всех нас и весь скот на этом месте. Что касается огромной трещины, то она, очевидно, результат землетрясения.

Но дело не в том, от чего она произошла, а в том, что она преграждала нам путь и делала безвыходным наше положение. Запас воды истощался. Скоро и животным, и людям грозили мучения жажды. Упряжные лошади уже с жалобным ржанием наклонили свои головы, уткнув свои ноздри во влажный еще песок. Наши чистокровные скакуны держались еще бодро, но надолго ли? Я был уверен, что, если мы еще останемся на день в этой палящей печи, они погибнут. А тогда для нас все потеряно!

«Что делать? На что решиться?» — задавали мы себе мучительные вопросы. Решительно, нужно найти какой-нибудь выход. К счастию, нас много и мы не падаем духом ввиду опасности.

Наш канадец, человек весьма рассудительный, в чем мы не раз имели случай убедиться, и тут помог нам. По его плану нужно было влезть на фургон, потом перелезть на один из утесов, поднимавшихся на краю пропасти, и соскочить с другой его стороны. Оттуда можно было прорыть под камнем глубокую борозду и соединенными усилиями сбросить скалу в расселину, затем подровнять импровизированный мост землею и перейти по нему.

План одобрили и немедленно приступили к его выполнению, но едва один человек влез на скалу, как внезапно бросился оттуда вниз, крича во все горло:

— Черные!

И счастье, что он поспешил. Более 50 туземных копий ударили в то место, которое он только что оставил, и, отскочив, упали к нашим ногам.

Черные! Это, верно, наши старые знакомые, войдя во вкус после угощения, захотели силою присвоить наши припасы. Презренные двуногие не обладали даже признательностью животных! Напротив, они стали еще наглее! Вот две гориллы уставились на нас, очевидно думая застать нас в состоянии полного изнеможения. Их идиотские физиономии раздражают меня. Тем хуже для них! Пиф, паф!! Из револьвера вырываются два огонька, рожи исчезают, слышен продолжительный вой, потом все стихает…

Вперед! Мы не хотим умереть от жажды или попасть на вертелы! За дело! Половина людей будет отбивать нападение черных, другая — работать. План канадца самый реалистичный, поэтому его необходимо претворить во что бы ни стало… И мы сделаем это! Храбрости у наших людей хоть отбавляй, а наличие черных нас не смущает: ружья и револьверы всегда готовы встречать любителей белого мяса с надлежащим почетом… All right! [13] За дело скорее!

Паши бесстрастные, но благоразумные англичане берут каждый по вилам, на которые набрасывают покрывало. Этой баррикады совершенно достаточно, чтобы остановить летящий дротик или бумеранг.

По бокам от импровизированных саперов становимся мы, готовые с оружием в руках поддержать их. Между тем опять уставились на нас черномазые рожи, с их отвратительным звероподобным выражением… Ба! Да это в самом деле наши знакомые! Вон и подарки наши видны: у одного красный колпак, у других обрывки материй. Да… да… они хотят возобновить нападение. Вот красный колпак подает сигнал… Постойте же, друзья, будете помнить нас! Пли!

Раздается десять выстрелов… Полдюжины дикарей с воем валяется на землю, остальные разбегаются во все стороны. Урок преподнесен, они отошли подальше.