Это да, ружбай у Веры был отменный. Настоящий «винчестер», помповый. Полная копия ружья двадцать первого века. Ложе из дорогого ореха, стальная коробка, великолепный ствол. Четыре патрона в магазине и один в патроннике – замечательная пушка.

– Пошли, заберешь. – Я встал на до сих пор подрагивающие ноги. – Я тебе вчера не отдал – думал, что за людоловами побежишь. Или вообще решишь себя убить. Герду попросил, чтобы она ночью за тобой присмотрела.

– Так вот почему она у меня в ногах спала. – Девушка нагнулась и погладила головану.

– Не совсем, – усмехнулся я. – Нравишься ты ей очень, говорит, что у тебя душа яркая и чистая. Пошли?

И я согнул руку в локте, предлагая девушке. Ну, вроде как на прогулке. Та, усмехнувшись, взяла меня под руку, и так мы прошли мимо присвистнувшего Федора к бараку. Вера осталась на улице, возле стола, а я вошел в барак, снял с колышка над своим гамаком ружье. Залез в один из рюкзаков, вытащил трофейный патронташ, а то у Веры патроны были россыпью. Подумав, достал один из трофейных револьверов-переломок с поясом и кобурой и пригоршню патронов.

– Вот, держи. – Я положил оружие на стол перед девушкой. – Револьвер носи постоянно, а ружье пусть под рукой будет.

– Марк с рыбалки едет, – заметил Федор, подходя к нам. – Матвей, этот пояс великоват девушке будет, нужно новые отверстия пробуравить. Да и обрезать не помешает, лишнего много, будет мешать.

– Нужно, – кивнул я, глядя, как Вера примеряет ремень. А ружье взяла весьма привычно, кстати. Раскидала, проверила ствол и спусковой механизм, собрала. Не ее ли это ружье?

– Ружье твое, что ли?

– Да, я его года три назад купила, после окончания института. Как раз на первую зарплату. У нас получить разрешение на энергетическое оружие проблематично, а на огнестрельное никаких проблем. Планета у нас новоосвоенная, недавно терраформирование закончилось. Местного зверья хватает, им-то все едино, что нас есть для них бесполезно. Сначала убьют, потом бросают растерзанное тело. А двенадцатый калибр любого иглоноса валит на раз, шипозубу пары выстрелов хватало. – Вера зарядила ружье, передернула цевье и добавила еще один патрон. – Это потом я на Проксиму Тукана перебралась, после подтверждения квалификации. Оставила на память, а тут пригодилось.

– Привет. – Марк поставил на землю садок с голубыми крупными раками. – Как дела? Перекур, что ли?

– Не совсем, – ответила Вера, кладя ружье на стол. – Федор провалился под плот, а Матвей его вытащил. Ну, Федор просто промок, а вот за Матвея я испугалась, думала что надорвется. Такую махину сдвинуть, это надо же! – Девушка покачала головой. Герда подгавкнула ей из-под стола.

– Ладно, передохнули – и будет. Нужно еще пару ходок сделать. – Я встал, взял карабин и перекинул его через спину наискосок. Не совсем удобно, но без винтовки мне неуютно. – Федь, а где твоя мосинка? – Я только тут обратил внимание, что напарник не вооружен.

– Утопил, где еще, – махнул рукой Федор. – Ладно, жив остался. Ничего, новую куплю, подержанная мосинка стоит недорого.

– У меня есть тут относительно неподалеку нычка. Там три карабина французских лежат. – Я забросил пробный камень. – Могу одолжить или продать задешево. Но до нее пара дней ходу.

– Не, Матвей, сейчас не выйдет. Тут до заморозков доработаем – и вниз пойдем. Бугор не согласится отпустить нас на полнедели, а после окончания работы опасно – шуга пойдет, и река может встать. Топай по холоду пешкодралом. Потом. Если хорошо укрыл, то до следующей весны протерпит. – Федька махнул рукой.

Ну-ну. Вроде как парень свойский, надо его чуть получше узнать, а потом покажу ему шпагу. И расскажу про поместье. А пока револьвером обойдется.

– Возьми мой винтарь, Федь, – предложил Марк, вытащив одного рака и рассматривая его на солнце. – Знаешь ведь, какой из меня стрелок из винтовки. Из револьвера я в подброшенную банку попадаю, а из винтовки на сотню метров по корове мажу.

Вскоре мы с Федором, с флегматичным осликом в поводу, вновь потопали за очередной партией сосновых стволов. Дело есть дело.

Пара дней так и прошла. Бугор с ребятами валили лес, сучковали и перетаскивали бревна к речушке при помощи лошадок, мы с Федором сплавляли их до лагеря и собирали плоты. Герда лежала на пригорке над лагерем, ловя пастью мух, Марк и Вера сновали по хозяйству, готовя завтраки, обеды и ужины. Все шло путем, пока…

– Федька, бросай бревно! – Я сдернул с плеча карабин. В голове рисовались картинки сторожко и скрытно идущих по направлению к лагерю трех мужчин. Знакомых мужчин, тех самых, что поймали Веру.