Акаси попытался сохранить серьезное выражение лица, но не выдержал и рассмеялся, показав слегка неровные зубы. – Вы серьезно? Господин вольноопределяющийся, боюсь, что у вас неверное представление о нашей службе. Поверьте, не имею ни малейшей охоты выведывать секреты. Будь у меня подобное задание, я бы представился, к примеру, служащим банка…, и не японским подданным, а, скажем, китайцем. Не желаю вас оскорбить, но для вас, европейцев мы, в подавляющем большинстве, все на одно лицо. Да и зачем? Вы сами сказали, что ждете скорой войны. Не буду опровергать, ибо и сам не владею никакой информацией, но если принять это утверждение за данность, теперь эти сведения уже не имеют никакой роли. Они просто не смогли бы ничего изменить. Не так-ли?

– Силен…, бродяга. Чувствуется школа папы Мюллера.- С невольным уважением подумал Круглов. – Хотя, при чем тут какой-то Мюллер? Ясно только одно специалисты Германского генштаба сумели хорошо поработать. Кадры японской разведки отлично усвоили урок своих немецких учителей. Логично и открыто. Этим и подкупает…

В свою очередь не могу не поинтересоваться, – японец ослабил ворот своего галстука, пока суть – да дело, возможно, не откажете выпить несколько капель? Не патриотично, однако я весьма уважаю французский коньяк.- Акаси ловко развернулся к своему саквояжу и вынул на свет пузатую бутылку. – Отличный коньяк…

Недавно вернулись из Парижа?- Не смог удержаться Круглов от легкой провокации. – Произношение, наряд, теперь это.- Сергей кивнул на бутылку. – Поделитесь, каково ваше впечатление от этого… знаменитого сооружения господина Эйфеля? Говорят, что оно невероятно уродливо?

– С чего вы взяли?- Неискренне удивился японец. – Я не был во Франции. Просто у нас отличное обеспечение. Все же посольство…, обязаны держать марку.

– Извините.- Круглов с интересом уставился на маленькие серебряные дорожные рюмки.- Ну, нет, так нет. А выпить… можно. Правда врачи мне этого не рекомендовали…, но ведь и не запретили. Выпью. – Сергей решительно подвинул к себе блюдце с лимоном. – Вы опытный путешественник, господин Акаси.

Готовясь к длительному пути, собеседники спешили установить между собой дружественные отношения. – За ваше здоровье, господин Круглов.- Произнес Акаси, и сделал глоток. – Надеюсь, что сложности внешней политики не станут преградой для нас?

– Я с вами всецело согласен… – Сергей не стал изображать европейца, опрокинул наперсток и вдохнул носом пахнущий печью воздух.- Мне, ежели честно, вовсе не понятна эта политика. Ну какого, простите, рожна мы поперлись на этот Порт-Артур? Нам своих забот мало? Совершеннейшая глупость. А кроме того…

Сергей уже вовсе было собрался приступить к вольному изложению нелегальной брошюры, отпечатанной в Варшавской типографии эсеров, но вдруг сообразил, что в поведении его слушателя возникла некоторая странность. Акаси внимательно глядел на него, и хотя лицо его было совершенно спокойно, руки крепко сплелись на груди.

"Погоди, погоди… – Круглов отчетливо понял, что слушатель явно критичен к его словам".

– Отчего? – Сергей попытался поставить себя на место разведчика. – Не профессионально себя ведет, как говориться, некачественно… Или наоборот, знает про собеседника нечто, переворачивающее ситуацию на сто восемьдесят градусов. А кто сказал, что информатор не может быть жандармом, или полицейским? Тогда все становится на свои места.- Вы не поверите, господин Акаси…, за эти дни я успел побывать в самых невероятных передрягах. Мало того, что меня не отправили по назначению, мне пришлось участвовать в облаве на хунхузов…

– Да? Очень интересно… – Акаси вновь разлил коньяк по рюмкам. – Но, если чудить по внешнему виду, вы сумели выйти из всех передряг с некоторым прибытком. – А впрочем, не в моих правилах считать деньги в чужих карманах.

– Вот значит, как… – Сергей вдруг вспомнил безразличное лицо полицейского чиновника. – Интересно… А не в этом ли причина такой информированности господина Акаси? Хотя… Не пойман – не вор. Однако легенду придется менять на ходу. Иначе я буду выглядеть просто идиотом. Что-ж, попробуем.

Соседи выпили, и продолжили неторопливую беседу. Однако теперь для Сергея она напомнила игру под названием: …ты знаешь, что я знаю…

Тем временем японец перешел к делу.- Послушайте, господин Круглов… я, конечно, не слишком высокого мнения о работе жандармского корпуса, но такого живописного филера, как тот, что оказался в моем купе, увидеть не ожидал. – Акаси едва заметно улыбнулся.- Ну а когда меня переселили к вам… Нет смысла ходить кругами. Я знаю, что вы совсем недавно работаете в розыскном отделении, и к тому-же успели совершить несколько поступков, которые никак нельзя… скажем так, оправдать служебной необходимостью. Понимаете?

Вы нажили себе в городе сильных врагов. Я говорю не про китайских бандитов… Это как раз ерунда. А вот те, другие люди, они куда как могущественнее. Представьте, что вам предстоит. Вы возвращаетесь обратно. Легко предположить, что без какого-то результата. – Полковник едва заметно поклонился. – Уж не обессудьте. – И что вас ждет? Обвинение в грабеже… Причем, как вы можете догадаться, ваш жандармский покровитель вовсе не станет вас защищать… Острог вас ждет, сударь. Острог и каторга.

– А ведь прав, скотина.- Вынужденно признал серьезность угрозы Круглов. Шкуркин, будь он сам по себе, если я отдам ему эти карты, возможно и успокоился. А при таком раскладе, вряд-ли.